«Киев – Москва» — поезд санкций. Кто и на каких станциях может сойти?

Статті

15.08.2014 21:42

Статті

Верховная Рада Украины в минувший четверг приняла закон о санкциях, разработанный Кабинетом министров. Глава правительства Арсений Яценюк, выступая перед депутатами во вторник, приравнял голосование за данный документ к процессу определения «национальной идентификации»: украинский парламент или парламент другого государства заседает под куполом Верховной Рады — вот в чем вопрос. Кому и что сулят заявленные и до сих пор «таинственные» санкции?

Украинцы требовали введения санкций от США и ЕС, но сами долго их не вводили (фото: Kyivpost)

Верховная Рада Украины в минувший четверг приняла закон о санкциях, разработанный Кабинетом министров. Глава правительства Арсений Яценюк, выступая перед депутатами во вторник, приравнял голосование за данный документ к процессу определения «национальной идентификации»: украинский парламент или парламент другого государства заседает под куполом Верховной Рады — вот в чем вопрос. Кому и что сулят заявленные и до сих пор «таинственные» санкции?

«Тайное явное». Какие санкции Киев готов ввести?

Всего заявленных видов ограничительных мер 28 плюс «другие санкции, соответствующие принципам их применения, установленным этим законом». Среди них блокирование активов; ограничение торговых операций; частичное или полное прекращение транзита ресурсов, полетов и перевозок по территории Украины; запрет на вывоз капиталов из страны; приостановка исполнения экономических и финансовых обязательств; аннулирование лицензий; запрет на участие в приватизации и аренде госимущества для нерезидентов; отказ в пользовании украинскими радиочастотами и запрет на ретрансляцию теле- и радиоканалов; прекращение деятельности СМИ; закрытие воздушного пространства и блокирование входа в территориальные воды; остановка совместных проектов в сфере обороны; запрет на передачу технологий; отказ во въезде в страну; запрет на деятельность партий и общественных организаций и некоторые иные «табу».

Основаниями для применения санкций являются: действия иностранного государства, иностранного юридического или физического лица, других субъектов, которые создают реальные и потенциальные угрозы национальным интересам, национальной безопасности, суверенитету и территориальной целостности Украины, ее экономической самостоятельности и/или нарушают права и свободы человека и гражданина, интересы общества и государства, приводят к оккупации территории, экспроприации или ограничения права собственности, нанесению имущественных потерь, созданию препятствий для устойчивого экономического развития, полноценного осуществления гражданами Украины принадлежащих им прав и свобод. А кроме того — резолюции и решения структур Организации Объединенных Наций и Евросоюза, а также факты нарушений Всеобщей декларации прав человека и Устава ООН.

Решение о применении, отмене и внесении изменений в санкций принимается СНБО и вводится в действие указом президента Украины.

Пока что список тех, над кем завис дамоклов меч нового закона, держится в секрете. Известны лишь общие цифры намечаемых жертв: 172 физических лица и 65 юрлиц. Эксперты по-разному оценивают предполагаемую эффективность санкций, однако отмечают, что от введения запретительных мер пострадает не только российская, но и украинская сторона. И даже европейцы — при одном «если».

«Европа минус». Стоит ли ЕС опасаться киевского закона?

Не считая такой «экзотики», как риски для свободы слова и плюрализма СМИ при введении в действие санкционного закона (к снятию которых призывала, например, профильный представитель ОБСЕ Дунья Миятович), главное опасение ЕС вызывает зафиксированный в документе пункт о возможном запрете транзита ресурсов. Едва глава украинского Кабмина подтвердил, что правительство не шутит и что вопрос о приостановке транзита российского газа — один из возможных инструментов, как на еврорынке буквально в считаные часы цена на зимние контракты на лондонской бирже ICE Future подскочила на 4%. Еще до этого красноречивого события «энергетический» вице-президент Еврокомиссии Гюнтер Эттингер заявил об уверенности в том, что Украина все же останется надежным транзитером российских энергоресурсов в Евросоюз, несмотря на готовящийся закон о санкциях против Российской Федерации.

Сама мысль о перекрытии газового крана на пути Россия-ЕС многим аналитикам представляется блефом. Мол, Украина не может убивать курицу, несущую золотые яйца. По мнению главы киевского Института энергетических стратегий Дмитрия Марунича, с учетом плачевной ситуации с бюджетом абсолютно неразумно терять $3 млрд «газовых» и $200 млн «нефтяных», которые Киев имеет ежегодно от транзита российских углеводородов европейским потребителям. Кроме того, на этом пути Украину ждут имиджевые потери: «Европа с недоверием относится к партнерам, не выполняющим свои обязательства». Еще один фактор, считает Марунич, — «Южный поток». Запрет транзита активизирует переговоры России и европейских партнеров по реализации данного проекта.

Президент украинского аналитического центра DiXi Елена Павленко убеждена, что для внесения упомянутого элемента в законопроект о санкциях Кабмину следовало «сначала подготовить европейских партнеров к такой инициативе». Имея в виду, что «ни «Нафтогаз» ни даже правительство не смогут в ручном режиме останавливать транзит газа в ЕС, а парламент и президент вряд ли пойдут на такие резкие действия в международных отношениях». 

Российские эксперты также считают маловероятным реализацию сценария «газ-стоп». Например, Евгений Гавриленков, главный экономист Sberbank CIB, уверен, что остановки транзита не будет. Однако при этом задается вопросом: «Что будет вместо нее? На этот вопрос нет экономического ответа — возможно, ответы есть у политологов».

Впрочем, вопрос «что вместо?» важен здесь скорее не с точки зрения конкретики (какой шаг сделает Киев?), а с учетом перспектив того, как обуславливает конфликт «Украина-Россия», затронувший экономическую плоскость, судьбу международных институтов — европейских и мировых. Экс-представитель правительства Украины при Евразийской экономической комиссии Виктор Суслов полагает, что сегодня «под вопросом будущее Всемирной торговой организации. Будет падать роль МВФ и Всемирного банка». По мнению Суслова, нарождающаяся многополярность мира таит в себе куда больше опасностей и непредсказуемости, чем уходящая в прошлое однополярность.

Это, собственно, в значительной степени является для ЕС и уроком, вынесенным из экономической составляющей российско-украинского конфликта, и той угрозой (не сегодняшней — завтрашней), которая не идет ни в какое сравнение с гипотетической остановкой транзита российского газа. Последняя Европе, по-видимому, не грозит. Украинские санкции против РФ ее мало заденут. Урон здесь, как и в боях на Донбассе, ощутят главные участники противостояния — Украина и Россия.

Российские потери: связь, банки, тяжпром

В период после развала СССР, когда и Украина, и Россия в значительной мере порвали экономические связи на территории постсоветского пространства, первая утратила 23% своего ВВП, вторая — 13%. Примерно такое же соотношении потерь каждой стороны, считают некоторые специалисты, можно прогнозировать при нынешнем разрыве отношений. Цифры вроде как говорят в пользу того, что в выигрыше остается Россия. Но на самом деле 13% — это тоже весьма значительная величина. За счет каких секторов экономики будет падать ВВП РФ?

Российские СМИ, принявшиеся серьезно обсуждать возможный ущерб от санкционного пакета Киева, говорят о возможности нанесения удара по операторам мобильной связи «с российскими корнями». Речь идет о компаниях «МТС Украина» («дочка» ОАО «МТС») и «Киевстар» (принадлежит голландскому Vimpelcom Ltd, совладельцем которого является группа «Альфа»). В 2013 г. украинский бизнес принес группе МТС 9,4% выручки, Vimpelcom — 7%. По мнению Сергея Половникова из Сontent Review, для МТС потеря бизнеса в Украине будет чувствительна. Представители «Вымпелкома» подчеркивают, что из России деятельность «Киевстара» не финансируется.

О том, что указанные компании могут стать жертвами санкций, можно судить по все громче звучащим в Украине голосам о их национализации. В этом духе буквально на днях высказался народный депутат от партии УДАР Сергей Каплин, заявивший, что в данном бизнесе уровень рентабельности доходит до 200%, поэтому «с каждой гривны, которую вы проговариваете со своими близкими, 50 копеек вы отдаете непосредственно Путину для того, чтобы он заправлял российские танки, которые приезжают на восток». Он также сказал о необходимости создать «национальную связь» с несколькими операторами — «для конкуренции». Главное — чтобы в этой сфере не осталось «и следа от России».

Вполне вероятно, что будут предприняты шаги в отношении банков с российским капиталом. Речь может идти о пяти финансовых учреждениях. Три их них входят в группу крупнейших: пятый по величине банк Украины «Проминвестбанк» (активы на 1 июля, по данным НБУ, $4,35 млрд за вычетом резервов), 8-й — «Сбербанк» ($3,5 млрд). 12-й — «ВТБ банк» ($2,7 млрд).

В целом, по информации главы НБУ Валерии Гонтаревой, «объем российского капитала в банковской системе — 18,5 млрд грн. Это 32% общего объема иностранного капитала в уставных капиталах украинских банков. Активы во всей банковской системе — 13%. Это очень много». Схему того, как реально могут быть применены санкции в отношении этого сектора, пока никто назвать не может. В НБУ заверили, что вывода капитала из банков с российскими деньгами не было, а ситуацию с ними продолжают тщательно мониторить.

Виктор Чумак, председатель комитета Верховной рады Украины по вопросам борьбы с организованной преступностью и коррупцией, констатирует: «Беда в том, что филиалы российских банков имеют только название российское и уставный фонд в России. Но это юридические лица, которые легитимны в Украине, и налоги они платят Украине. Нужно смотреть, насколько сильным будет стресс для украинского банковского сектора».

Предприятия тяжелой промышленности с российским капиталом — еще одна возможная точка приложения санкций. Например, Донецкий металлургический завод, принадлежащий компании Evraz. В минувшем году предприятие принесло компании 7% консолидированной выручки. Или Николаевский глиноземный комбинат, принадлежащий российскому алюминиевому гиганту UC Rusal. Или нефтеперерабатывающие заводы — разбитый в ходе боев Лисичанский и пока что целый Одесский. Правда, в этом случае, можно рассчитывать лишь на вред, наносимый этой «экспроприацией» России. Потому что пользы от этого Украине, скорее всего, не будет — чтобы запустить ныне простаивающие НПЗ, нужна нефть и капиталовложения.

Но такая логика (Украине пользы «кот наплакал», зато для России — лихо,) вполне отвечает духу необъявленной войны. Если, к примеру, разорвав связи между предприятиями военно-промышленного комплекса двух стран, Украина потеряет порядка $350 млн оборота в год, а Россия будет поставлена перед необходимостью потратить миллиарды для того, чтобы запустить необходимые производства у себя, почему бы на это и не пойти?

И все же во что самой Украине обойдутся ею же заявленные санкции?

«Поход на Москву»: украинская цена

По словам главы правительства Арсения Яценюка, «по самому негативному сценарию для Украины в первый год потери, которые могут быть не только из-за санкций, а из-за агрессивной политики Кремля, — 7 миллиардов долларов». Однако по мнению аналитиков, цифра потерь для украинской экономики будет значительно выше. Поскольку в нее следует включить разрушенные и требующие восстановления предприятия, мосты, дороги, дома, технику на Донбассе (а также компенсации семьям погибших и изувеченных), плюс сокращение объемов ВВП, которое ожидается по итогам текущего года в размере не менее 7%. Кроме этого, каждый украинец ощутит ущерб от девальвации гривны. Ее падение продолжается, несмотря на мантры НБУ об отсутствии для этого объективных экономических предпосылок (кроме военных действий на востоке и паники, в том числе — среди банкиров), при этом прогноз инфляции-2014 составляет по меньшей мере 17%.

Наиболее пессимистично настроенные эксперты говорят, как о худшем сценарии, о развале экономики Украины. Политолог Евгений Копатько считает, что прежде всего от киевских санкций пострадает индустриальный юго-восток страны. А также центральная ее часть — если будет на деле осуществлен отказ от экспорта в Россию сельскохозяйственной продукции. Ему вторит президент Украинского аналитического центра Александр Охрименко: «Если мы, к примеру, прекратим поставлять продукты питания, вагоны, локомотивы, то Россия от этого пострадает меньше, чем Украина. А вот экономика нашей страны может рухнуть окончательно. По той простой причине, что люди на предприятиях останутся без работы, от чего пострадают больше, чем, к примеру, покупатели в России». По словам Охрименко, потеря $10-15 млрд может ударить и по валютному рынку, и по экономике Украины в целом, и, соответственно, по всем ее гражданам.  

Есть ли другие оценки? Есть. Они не оптимистические, однако учитывающие тот факт, что, во-первых, принимаемые меры — вынужденные. А во-вторых — что Украине поздновато опасаться убытков от своих шагов — типа запрета на экспорт сельхозпродукции и т.п. По той простой причине, что все это уже было «оформлено» раньше. Россией. Достаточно посмотреть статистку первого полугодия этого года, чтобы убедиться, что украинский экспорт в РФ уменьшился практически на 25%, подчеркивает директор Международного фонда Блейзера Олег Устенко. И если бы не было попыток со стороны отечественных экспортеров продолжать продвигать продукцию не на российский, а на другие рынки, то Украина получила бы «удар от 5% до 6% только по этому направлению для нашего ВВП на протяжении полугода». И это тогда, когда Киев никаких шагов против Москвы в этом отношении фактически не предпринимал.

В таком контексте закон о санкциях выглядит как минимальное восстановление нарушенного баланса. Кроме того, следует вспомнить и еще об одном довольно убедительном аргументе в пользу принятых мер, озвученном Арсением Яценюком перед парламентариями: «Если мы просим, чтобы нас защищали, мы должны доказать, что сами готовы себя защитить».

Модель для образца. Чей опыт в войну ближе?

Война не может длиться вечно, это понятно. Однако понятно и другое: сегодня невозможно действовать исключительно мирными методами, в том числе в экономике. К примеру, комплекс мер по ее дерегуляции, разработанный группой советников при Минэкономразвития и сулящий стране дополнительный 161 млрд грн., это не сегодняшний «выстрел», а прицел на завтра. Амбициозные планы о вхождении в первую десятку стран мира по легкости ведения бизнеса, безусловно, стоит приветствовать. Равно как и заявленное руководством министерства овладение опытом Грузии, Сингапура, Гонконга и Малайзия, занимающих лидирующие позиции в рейтинге Всемирного банка по этому показателю. Но не следует забывать, что ни один субъект из указанного перечня, включая нынешнюю Грузию, войны не ведет. И в этом смысле Украине следует скорее ориентироваться на опыт иного государства — Израиля, расположившегося на 35-й строчке в кондуитах Всемирного банка (съехав, кстати, на несколько пунктов за последнее пятилетие). Однако при этом Израиль является второй после США страной по количеству вновь образуемых компаний, и его двери открыты для транснациональных хай-тек-компаний. Результат такой «избирательности» — факт, что сегодня страна, по сути, является неким филиалом Силиконовой долины на Ближнем востоке. Это одно. А второе — ВВП на душу населения в Израиле, по данным МВФ, не самый высокий, но вполне приличный, позволяющей стране держаться на 25-м месте в непосредственной близости от Гонконга и Великобритании и на весьма почтенном расстоянии от России, занимающей лишь 48-ю ступеньку и более чем вдвое уступающей Израилю по указанному показателю. Да, Израиль не обходится без финансовой помощи США. По некоторым данным, ее уровень составляет более чем 4% бюджета ближневосточной страны ежегодно. Но, в конце концов, любое государство само вправе выбирать, от кого, какую и на каких условиях получать помощь. Равно как и решать вопрос — против кого и какие санкции вводить.