Петр Павленский: В России идет имитация демократического строя

Художник-акционист Петр Павленский рассказал Жанне Немцовой о своем отношении к российской оппозиции, о том, почему он поддерживал "Приморских партизан", и как живет в Париже.Петр Павленский - российский художник-акционист, издатель журнала "Политическая пропаганда", автор книги "О русском акционизме". В 2012 году Павленский провел первую акцию "Шов" в поддержку Pussy Riot перед Казанским собором в Санкт-Петербурге. Другими известными его акциями стали "Фиксация", "Свобода" и "Угроза". Последняя повлекла за собой уголовное дело и содержание в СИЗО, но Павленского выпустили в зале суда, обязав заплатить штраф за поджог двери ФСБ. В январе 2017 года Павленский эмигрировал во Францию, где получил политическое убежище.

DW: Петр, вы переехали в Париж в январе 2017 года. Как вы себя ощущаете в эмиграции?

Петр Павленский: Остались все те же самые вопросы, которые я должен решить, и те же вызовы от окружающей действительности и от политической действительности. Конечно, во Франции, если ты живешь как француз, то жить легче, чем в России. Я могу говорить за парижан - они отрицают работу. Они, в принципе, стоят на позиции, что работать должны мигранты, а платить - туристы. Мы ассимилировались и идентифицируем себя с французами, поэтому живем мы как французы: не работаем и не платим. Допустим, дом, в котором мы сидим - мы его захватили. Мы живем так, как живет большинство парижан.

- Не большинство!

- Очень многие. Люди, которые здесь живут и не идентифицируют себя с эмиграцией или туристами, живут захватами, кражами и перераспределением собственности.

- Петр, что вы украли?

- Еду мы берем в магазинах. Здесь охрана не очень внимательна. Слабо охраняется и контролируется транспорт. Из этого дома мы, например, никого не выгоняли. Он был пустой.

- Почему вы выбрали именно Францию? Было ли это связано с тем, что эта страна предоставила вам политическое убежище или были другие мотивы перехать сюда?

- Когда мы принимали решение, мы еще не знали, предоставит ли Франция политическое убежище, или нет. Наши мотивы были связаны с пересечением культур и большим влиянием французской культуры на трансформацию российской. В 1789 году происходит Великая французская революция, а в 1790 году Радищев издает у себя дома в своей типографии "Путешествие из Петербурга в Москву". С этого момента для меня в России начинается история искусства в России о столкновении человека и власти.

- Вы известны своей акцией "Свобода" - это акция солидарности с Евромайданом. Почему ваш выбор не остановился?

- Для меня самое важное достижение Украины было во время Майдана. Если бы все так и оставалось в состоянии Майдана, а центр Киева оставался бы очищенным от влияния и контроля власти - мне было бы интереснее остаться.

- То есть, там, где перманентная революция, вам больше нравится?

- Я думаю, что да.

- Но Франция не подходит?

- Сейчас я вижу, что нет. То, что я вижу сейчас во Франции, напоминает мне кладбище для туристического досуга. В основном эта страна живет своим прошлым.

- Вы стали лауреатом премии имени Вацлава Гавела за креативный протест. Эту премию присуждает международная организация Human Rights Foundation, совет фонда которой возглавляет Гарри Каспаров. Вам сначала присудили награду, а затем изменили свое решение. Отказали вам в присуждении этой премии после того, как вы сказали, что собираетесь перечислить денежную часть "Приморским партизанам". Вы с пониманием относитесь к такому действию со стороны Human Rights Foundation?

- Это пример бюрократического фашизма. Они сначала принимают решение, номинировать меня на премию, не знаю из каких соображений. Дают мне ее, а потом начинают контролировать. Они контролируют мой карман условно...

- Как вы считаете, кто сыграл главную роль в том, чтобы вас этой премии лишили?

- Думаю, что не последнюю роль в этом сыграл Гарри Каспаров. Даже одну из первых. Скорее всего, к нему прислушивались в том, что происходит в России.

- Считается, что "Приморские партизаны" - не мирный протест, а насилие, и вы поддержали людей, которые действуют методами насилия. Почему именно их вы поддержали?

- Вацлав Гавел говорил, что он за ненасильственный протест. Но есть ситуации, когда ненасилие само становится пособником очень большого насилия, очень жестокого насилия. В частности, Вацлав Гавел утверждал, что европейский пацифизм способствовал распространению национал-социализма, то есть нацизма. Когда ты стоишь, а рядом кого-то режут, убивают, насилуют, а ты говоришь: "Я за ненасилие, поэтому давайте я просто посмотрю осуждающе". Но не будешь ли ты в этот момент пособником этого насилия?

- Вы считаете, что в России невозможен ненасильственный эффективный протест?

- Я уверен в этом, конечно.

- Вы считаете, что те протесты, которые происходят сейчас в России - это имитация?

- Россия - это царство-бутафория. Со стороны власти я вижу имитацию, как во время социалистического строя. В СССР была имитация социалистического государства, а сейчас идет имитация демократического строя. А так называемая "оппозиция" имитирует борьбу со властью.

- Правильно ли я понимаю, что вам никто не симпатичен из действующих лиц российской оппозиции?

- В России нет левых, нет анархистов. Были нацисты и правые, но их по-моему сейчас пересажали. Осталась одна либеральная оппозиция, о которой мы много говорим, она на виду, но вот что говорят ее представители по ключевым вопросам? По отношению к Украине, которая получила независимость ценой большой крови, которая продолжает литься.

- Я думаю, что ни один из лидеров российской либеральной оппозиции не поддерживает аннексию Крыма и войну в Донбассе.

- Навальный не поддерживает…Он разве говорит открыто, что Россия развязала войну или послала террористические группы на Украину? Кстати, очень странно, что вообще мог состояться диалог между Навальным и Гиркиным. О чем спорят два этих человека? О том, кто из них больший националист, а кто из них больший сторонник имперских идей. И обзывают друг друга Путиным. Это что, как не имитация? Я не смог найти, пример, где Ходорковский прямо высказался о ситуации с Крымом и ситуации на юго-востоке Украины, назвал вещи своими именами. Мы должны сказать, что Украина вышла из состава империи, а эта империя берет свое, компенсирует все ценой большой крови. Просто отняли Крым, отобрали его и развязали войну, которая унесла уже многие жизни и продолжает уносить.

- Уехать из страны вас заставила вероятность возбуждения дела об изнасиловании. Каков сейчас статус этого дела?

- Следственный комитет три раза отказался возбудить дело об изнасиловании. Но его могут возбудить, или отправить обратно в СК. Для этого достаточно политической воли и какого-то выгодного стечения обстоятельств для заинтересованных в этом лиц. Если я сейчас окажусь в России, то есть несколько официальных рычагов моего устранения. Первое, это ограничить мне выезд сначала пределами РФ по невыплаченному штрафу и иску от ФСБ, которые доходят до практически миллиона рублей. Второе - арестовать меня по уголовному делу по побоям, которое...

- Расскажите про это подробнее. То есть вы хулиган, все-таки, Петр.

- Я не хулиган, почему?

- А зачем вы кого-то избили?

- Я - интеллигент.

- Интеллигент - это человек, который бьёт?

- Интеллигентный человек - это тот, кто не терпит хамства. Мне начал писать человек, начал хамить и оскорблять меня. В интеллигентной среде хамство не принято. Это вообще одно из основных положений понятия интеллигентный человек.

- У вас всегда есть выбор бить или прекратить общение.

- Как я могу прекратить общение, если он со мной строит свое общение на хамстве. Он хамит мне. То есть он, в принципе, противоречит понятию интеллигентный человек.

- Как вы считаете, изменило ли это дело к вам отношение? Вы почувствовали какое-то изменение к вам отношения со стороны людей, которые поддерживали, ваши акции?

- Смотря что они поддерживали. Для меня ситуация, когда я не оказался в лагере с десятилетним сроком за то, чего я не делал - гораздо лучше. То, что со мной стало происходить в России после акции "Угроза" и после освобождения, - это чудовищные вещи. Меня же начали героизировать. Герой - это инструмент пропаганды.

То есть, меня просто иструментализировали, инструментализировала российская, так называемая "либеральная общественность", хотя я с ними вообще об этом не договаривался, не просил называть меня героем. Более того, герой - это оскорбительное слово для художника.

А после этого самое хорошее, что произошло, - обо мне стало невозможно говорить как о герое. Меня стало невозможно использовать как инструмент, можно было обо мне говорить только как о художнике. В истории искусства вы не найдете никогда художника-героя, потому что эти понятия и позиции противоречат друг другу.

- В России некоторые художники вопреки собственной воле и желаниям становятся героями. Дело театрального режиссера Кирилла Серебренникова сейчас самое резонансное. Вы следите за ним? Почему он стал объектом государственного давления?

- Я знаю об этом деле из СМИ. В давлении виноваты сами художники. Они поддерживают режим тем, что они играют по правилам власти. Правила власти какие? Художнику нужны деньги и место, которые дает ему власть, защищает его и охраняет.

Те, кто соглашаются играть по этим правилам, поддерживают их. Странно, с одной стороны, играть по правилам власти, а с другой - брать. А потом говорить, что власть хочет получать что-то за то, что она дает.

- У вашего нелюбимого героя Алексея Навального есть выражение: "Прекрасная Россия будущего". А что для вас значит прекрасная Россия будущего?

- Я думаю, было бы совершенно прекрасно, если бы в России произошел "большой взрыв", по аналогии с теорией большого взрыва. Он мог бы дать начало на этой мертвой земле. Понимайте это как вам угодно.

- Почему эта земля мертвая?

- Здесь бутафория. Все всё имитируют.

- Но вы же родились на этой земле.

Я был на этой земле, но я не могу находиться на ней. Она все уничтожает или отторгает. Со мной произошло отторжение. Это не только дело рук полиции или ФСБ - это дело рук всего змеиного клубка, который там свился, и в котором, на самом деле, участвуют все, включая представителей оппозиции. Они адаптировались и сидят на нескольких стульях.

Эта новость также на сайте Deutsche Welle.