Богослов Андрей Кураев в интервью DW дал оценку поджогам в Екатеринбурге и Петербурге, связанным с фильмом "Матильда", и объяснил, почему картина вызвала протест некоторых православных.Протодиакон Андрей Кураев - известный российский православный богослов, профессор, публицист, до 2013 года преподававший в Московской духовной академии Русской православной церкви (РПЦ). В интервью DW Кураев дал оценку поджогам в Екатеринбурге и Санкт-Петербурге, которые в СМИ связывают с новым фильмом режиссера Алексея Учителя "Матильда", рассказал о роли руководства РПЦ и своих впечатлениях о фильме.
DW: В России нарастает протест "православных активистов" против фильма "Матильда", премьера которого запланирована на 11 сентября. После попытки поджога студии Алексея Учителя в Санкт-Петербурге и кинотеатра в Екатеринбурге адвокат режиссера Константин Добрынин сказал, что в РФ "формируется фундаменталисткая религиозная террористическая организация, не имеющая отношения ни к российским традициям, ни к истинному православию". Правоохранительные органы, похоже, видят в этом не экстремизм, а скорее хулиганство. А вы?
Андрей Кураев: В отличие от адвоката у меня нет критериев, чтобы отличать истинное православие от реального. Считать, что православие – это что-то белое и пушистое по исходу XX веков истории православия невозможно. За нашу многовековую историю у нас было все: и святые подвижники, и бескорыстные милосердные люди, но был и аппарат государственного полицейского и военного принуждения к единоверию, казни еретиков, расправы с инаковерующими.
- Поджоги в Петербурге и Екатеринбурге вписываются в этот ряд?
- Это плоды той политики, которую избрал патриарх Кирилл, когда начал раскручивать мстительную реакцию на акцию Pussy Riot (возмущение провокационным выступлением панк-группы в храме Христа Спасителя в Москве в 2012 году – Ред.) и счел, что церкви важно выглядеть одним из силовых ведомств, которое умеет добивать и давить своих врагов. Тем самым патриарх дал в массовом церковном сознании отмашку на ненависть. То, что до той поры наши соотечественники находили только у мусульманских радикалов – право на ненависть, – теперь было даровано и христианам. Увы, право на погром и ненависть это как зубная пастой – ее легко выдавить из тюбика, но очень трудно затолкать назад.
- Вы считаете, что непрямую ответственность за поджоги несет и РПЦ?
- Да, я думаю, что так. Это не значит, что они их организовали и были в курсе этих акций. Но когда принималось решение, что давайте собирать митинги протеста, когда на каждом шагу предлагается искать поводы для возбуждения наших вечно оскорбленных религиозных чувств, - то надо понимать, что рано или поздно культ протеста дойдет и до таких форм.
- Оправдан ли в этом контексте термин "православный экстремизм"?
- Несомненно, этот термин имеет право на существование. При этом важно помнить, что нет ни одной из традиционных религий, в которой не было бы своей школы "богословия ненависти".
- Насколько нова для современной России ситуация, когда те, кого называют "православными активистами", требуют отмены спектаклей, выставок, которые оскорбляют их чувства, или как теперь поджигают здания? Похоже, это началось три-пять лет назад.
- Это было и раньше, но это было стыдно и маргинально. Теперь это стало мейнстримом, в том числе стараниями руководства церкви. Один вполне элитный священник сказал, что если фильм "Матильда" будет показан, то Господь уничтожит всю Россию. Согласитесь, если цена ставки задрана так высоко, то ради спасения России сжечь пару кинотеатров это вполне приемлемо.
- Вы видели фильм "Матильда"? Какое он произвел на вас впечатление?
- Я видел, ничего богохульного и кощунственного там нет. Фильм, на мой взгляд, скорее льстит Николаю Второму. Хотя бы по той причине, что, согласно фильму, он хранит верность своей жене и свой роман с Матильдой заканчивает до венчания. Никакой брачной измены нет. Самое главное – Николай Второй в православной церкви свят как мученик, как святой последнего дня своей жизни. Когда речь идет о мучениках - нам все равно, какие игры у него были, когда он был подростком. Мы с него пример берем не таким, каким он был за двадцать лет до своего подвига, а таким, каким он смог быть в минуту страшных испытаний.
- Почему именно этот фильм вызвал такой масштабный протест некоторых православных?
- Отчасти причина в том, что в самой церковной среде в последние десятилетия, по сути, насаждается культ царебожия. В сознании многих людей Николай Второй занимает непропорционально большое место. Вплоть до догмы о том, что он взял на себя все грехи русского народа, а его жертва была искупительной, продолжающей жертву Христа. Но отчасти это не просто культ некоего святого, а вполне определенная криптополитическая платформа. В ней сказывается мечта о том, что православные хотят восстановить строго православное государство, с православным монархическим правителем. Сегодня образ святого царя Николая генерирует именно эту политическую программу. Не все и не всегда озвучивают ее до конца публично, но по сути это так.
- Уже не первый год в российских СМИ пишут об опасности появления "православного "Талибана". Насколько оправданы такие сравнения?
- Никогда не говори никогда. 40 лет назад казалось, что ислам – "дохлый лев", но неожиданно произошла иранская революция и прочие интересные истории. Точно так же я не исключаю политический ренессанс православных идей. Как всегда в таком случае эти идеи будут крайне примитивно истолкованы, но главное – они будут включать в себя оправдание ненависти.
- Кремль в среду, 6 сентября, первый раз жестко осудил поджоги в Петербурге и Екатеринбурге. Как вы к этому относитесь?
- Хорошо, что хотя бы такая реакция есть. Но я не очень верю этим словам. Когда патриарх и его спикеры начнут осаживать этих своих ручных экстремистов, лишь тогда я скажу, что да, их проняло.
Эта новость также на сайте Deutsche Welle.