Во-первых, администрация Байдена всячески пытается продемонстрировать, что она действительно серьезно настроена отстаивать демократию и антикоррупционные усилия в международном масштабе. То есть реально выполнять предвыборное обещание Байдена. Блинкен на прошлой неделе, объявляя о внешнеполитических приоритетах США, среди восьми главных задач вопросы восстановления демократии в США и мире назвал среди первых ТОП-3. В определенной степени санкции против Коломойского могут рассматриваться как своеобразный подготовительный этап к Глобальному саммиту демократий, который Байден анонсировал в первый же год своего президентства (ходят слухи о возможной дате осенью этого года).
Итак, речь идет не только об Украине, а о глобальном измерении, в котором Украина будет лишь одним, хотя и довольно ярким эпизодом. Потому что о коррупции в той же России начали массово говорить в западных столицах совсем недавно, под влиянием Навального, а о коррупции в Украине пишут и говорят десятилетиями, а в последние годы с подачи Трампа и Ко так вообще делали это на всевозможных уровнях. Итак, хэштег Блинкена в Твиттере UnitedAgainstCorruption следует рассматривать как новый слоган во взаимодействии со многими странами мира, не только с Украиной.
Во-вторых, американцы своим жестом против Коломойского явно демонстрируют: есть люди в Вашингтоне, которым небезразлично, что будет с Украиной, какие будут проходить в ней события, направленные на развитие или на деградацию. Иными словами, как четко отметил бывший спецпредставитель США по вопросам санкционной политики Дэниел Фрид — это доказательство того, что Украина находится на радаре правительства США. Отмечу: Украина, не Коломойский и не Зеленский. И здесь особенно показателен в заявлении Блинкена про объявление санкций момент не о том, за что, собственно, санкции введены (масштабная коррупция в эпоху лидерства Днепропетровской области), а о том, где говорится об обеспокоенности «текущими попытками Коломойского подорвать демократические процессы и институты в Украине».
США дают четко понять: ключевым и верховным мерилом для всех украинских политиков и госслужащих становится их способность содействовать демократическим процессам и институтам (в том числе антикоррупционным), а не усугублять их. Таким мерилом, например, не станут заслуги в борьбе с российской агрессией. И на примере Коломойского, у которого на начальном этапе войны такие заслуги, очевидно, тоже были, это особенно показательно. Об этом должны помнить те, кто полагает, что своим вкладом в сдерживание российской агрессии купил у американцев некую индульгенцию в вопросах коррупционных злоупотреблений или нарушений верховенства права. Таким мерилом, очевидно, есть уже не декларации и биение себя кулаками в грудь по поводу преданности европейскому или евроатлантическому курсу Украины. В заявлении Блинкена об этом заявлено достаточно симптоматично: мы поддерживаем политические, экономические и судебные реформы, которые критически важны для евроатлантического пути Украины. То есть сначала реформы, все остальное — второстепенное. Хотя, казалось бы, что сложного было в том, чтобы публично поддержать и реформы, и «евроатлантический путь» Украины?
В-третьих, если с 2014 года украинско-американские отношения во многом определялись глубиной, интенсивностью и последовательностью введения санкций в отношении России, то сегодня они начинают находиться под определенным влиянием и санкциями в отношении отдельных украинских граждан, так или иначе причастных к украинской власти. Первым таким тестовым кейсом для Зеленского стали санкции относительно представителя его собственной партии Дубинского. Санкции против его бывшего бизнес-партнера, который, по сути, контролирует и часть его же партии, являются следующим тестовым кейсом.
То, каким образом Зеленский отреагирует или не отреагирует на эти и дальнейшие санкции, определит тональность диалога по крайней мере на уровне тех людей в администрации США, для которых подобные реакции принципиальны и показательны. Блинкен, воспользовавшись правом госсекретаря, чтобы лично объявить санкции против Коломойского, принадлежит к их числу. Кстати, Блинкен и Байден привыкли за годы совместной работы говорить в унисон настолько, что уже давно стало непонятно, где начинается мнение первого, а где завершается мнение другого.