​Узел противоречий России проще разрубить, чем распутать

Блоги

05.03.2021 11:26 (Оновлено 05.03.2021 в 11:26)

Сергей Климовский, джерело: «Facebook»

Блоги

Кризис с национальной идеей в РФ – это лишь одна из нескольких составных системного кризиса, в который та всё более энергично и ускоряющимися темпами погружается с 2018 г.

Российская федерация в 2018 г. вступила в фазу системного кризиса, типичного для всех автократий, особенно азиатских. Китайские коммунисты могут не радоваться, они тоже на верном пути к такому кризису, что вряд ли является секретом для их руководства. Как и для Кремля, где это тоже осознают, почему и запустили тему о транзите власти в РФ спустя всего полгода после последнего "избрания" Путина президентом в марте 2018 г. Но пока на этом пути лидирует авторитарный режим в Беларуси.

Формальная причина запуска темы транзита власти в том, что Путин не вечен, и поэтому многие в РФ задаются логичным вопросом: что после Путина, подобно тому, как советские люди задавались вопросом: что после коммунизма. У коммунистов не было на него ответа в рамках марксистской теории о смене социально-экономических формаций.

Ответ в рамках этой теории и представления о развитии социумов по спирали очевиден – после коммунизма будет новый виток спирали и рабовладельческий строй более высшего уровня. Зная ответ, было бы разумно не спешить с построением коммунизма или, по крайней мере, сделать так, как сделали гитлеровцы, – задекларировать в программных документах наступление тысячи лет светлого социалистического рейха. Тысяча лет – внушительный срок, чтобы не париться, что будет после коммунизма. Но сталинцы до этого не додумались или не захотели копировать гитлеровцев, с которыми и так было чересчур много отнюдь не случайных совпадений от красного цвета флага, театрализованных празднований 1 мая и заканчивая обещанием построить социализм, гораздо лучший, чем тот, что с меньшим пафосом строили британские лейбористы, шведские социал-демократы и другие, включая Рузвельта и Демпартию США.

В отличие от коммунистов, те не собирались принудительно натягивать свой социализм на глобус. У них были более скромные планы довести его в отдельно взятой Финляндии или в Швеции до совершенства, которое, как принято считать, не имеет пределов. Так что, могу посоветовать кремлёвским старцам, которые с 2014 г. активно бьются над проблемой поиска национальной идеи для России и агрессивно укоряют украинцев, что у нас такой нет, – не мучайтесь. Берите пример с США, где две партии более ста лет соревнуются, кто доведёт социальный строй до совершенства, а благоустройство быта до идеала. Сосредоточьтесь на себе, а то если раньше победе коммунизма в СССР мешало существование США, то теперь – пребывание Крыма под юрисдикцией Украины и "киевская хунта". Мельчают россиянцы с национальной идеей. Скоро установлению полного счастья на России будет мешать всего лишь рада Хутора-Михайловского, переименованного в 1962 г. в город Дружба, чтобы доставить им удовольствие.

Крым они захватили, но счастья от этого у них не появилось и теперь национальная идея у россиян: как бы захватить Украину. Если быть точным, то история с оккупацией россиянами Крыма очень наглядно демонстрирует мнение о том, что счастье – это удовольствие (чувство удовлетворения) от решения проблемы. Действительно, россияне два года испытывали удовольствие от аннексии Крыма и были вполне себе счастливы. Даже выставили украинцам ультиматум: срочно предъявите свою национальную идею, а если не предъявите, то мы бесповоротно объявим Украину несостоявшимся государством и будем требовать создания международной комиссии для его ликвидации по образцу ликвидации Речи Посполитой.

Но к 2018 г. выяснилось, что и после захвата Крыма россияне остаются по-прежнему глубоко несчастными персонажами. Ощущение счастья от захвата Крыма и отнятия в нём квартир и другого имущества у тех граждан Украины, которые не согласились перейти в московское подданство, прошло, поскольку проблема – как завладеть полуостровом, отпала.

В результате национальную идею РФ пришлось расширить на юго-восток Украины и на Сирию. Появление в приоритете национальной идеи Сирии, а не Аляски, название которой в порыве счастья московские остряки расшифровывали как "холодный Крым", вызвало лёгкое недоумение у части россиян. Но сработало привычное – вождю и партии видней. В итоге они не испытали крымской эйфории от того, что Башар Асад остался сидеть в полуразрушенном русскими бомбами и снарядами Дамаске, для завоза которых "сирийским экспрессом" Шойгу пришлось срочно скупать старые баржи по всему миру. Причина – россияне не планировали массово обзаводиться там недвижимостью как в Крыму, и вообще, Сирия – это где-то далеко и не очень традиционно.

Ни Сирия, ни Ливия, ни Африка в целом так и не смогли по ряду причин стать для россиян новой национальной идеей после аннексии Крыма. Поэтому кремлёвские старцы выдвинули на эту роль идею аншлюса Беларуси. Но поскольку россияне слышат об этом от старцев уже четверть века, то успели свыкнуться с мыслю, что Беларусь и так у них в кармане. Из-за этого у населения возникает ощущение: власть хочет обмануть его с национальной идеей и выдать за своё достижение то, что и так ему принадлежит. Вдобавок, западные санкции оказались чрезвычайно полезными для РФ, а продуктовые контрсанкции Кремля ещё более полезными.

В результате российский обыватель как политик вынужден сравнивать размеры Беларуси и Крыма и прикидывать объём полезности санкций и контрсанкций, которые могут появиться после аншлюса. Его резюме – лучше продолжать владеть Беларусью втихаря, чем помпезно заявить, что та вслед за Крымом тоже встала на прикол в "родной гавани" и больше никогда в плавание не уйдёт и креветок не привезёт. На обывательских весах полезность от аншлюса не перетягивает полезность санкций за него. Зачем аншлюс, если из Беларуси и так вроде без пошлин везут удобрения, газовые плиты и другую бытовую технику, а также картошку, сыр и молоко в те моменты, когда Роспотребнадзор не находит в них какой-нибудь дефект. После аншлюса всё это сохранится, в том числе и Роспотребнадзор, который продолжит дефекты находить, но уже только по коррупционным, а не по политическим мотивам.

В сумме эти размышления и вызывают тот глубокий скепсис от идеи аншлюса, который фиксирует статистика от "Левада-Центра", иностранного агента, не запрещённого в РФ как ИГИЛ. Поэтому его цитируют все российские политологи и крупные телеканалы. На России все, включая кремлёвских старцев, твёрдо знают: российская статистика самая точная в мире, но доверять лучше иностранным агентам.

Кризис с национальной идеей в РФ – это лишь одна из нескольких составных системного кризиса, в который та всё более энергично и ускоряющимися темпами погружается с 2018 г. Притом, что кремлёвские старцы реально стараются этот процесс тормозить, чем придают ему лишь ускорение, подобно тому, как Столыпин своими реформами толкал империю к социальному взрыву не меньше, чем революционеры.

Столыпин тоже был твёрдо уверен, что спасет отечество и просил на этот проект 20 лет спокойствия внутреннего и внешнего. Никаких возвратов в "родную гавань" Порт-Артура и Манчжурии. Только спокойствие и концентрация на самих себе. За месяц до смерти, зная, что готовится его увольнение из премьеров, Столыпин писал уже уволенному главе МИД А.П. Извольскому: "Нам нужен мир, война… будет гибельна для России и династии".

Ему дали пять лет свободы рук на спасение России, по истечении которых более твёрдые спасители отечества пришли к выводу, что Столыпин, ускоряя темп технико-экономической модернизации ведёт империю к революции, а самодержавие к финалу. Они были правы: железные дороги и пароходы стирали сословные различия, несмотря на деление вагонов на три ценовых класса, которое становилось лишь налогом на понты и амбиции.

Столыпин говорил, что хочет создать класс мелких земельных собственников как опору монархии. Сегодня это могло бы звучать так: я хочу создать средний класс в селе или класс самозанятых, если говорить более научно, как опору автократии. Но именно самозанятые выступали одним из локомотивов всех революций. Поэтому позже Ленин, Троцкий и Сталин тоже с остервенением требовали не только ликвидировать все мелкобуржуазные партии, как выражаются марксисты, но и мелких хозяйчиков как класс, включая приватных юристов, стоматологов и программистов, а оленеводов объединить в колхозы. Ведь только русские коммунисты могут научить чукчей, как правильно пасти оленей.

Те при дворе, кто в 1911 г. требовал ухода Столыпина и весьма вероятно организовывал его убийство, были не столь политически наивны как он. После казни народовольцами царя-реформатора Александра II минуло всего 30 лет. От казни до революционной волны 1905 г. ещё меньше, но в ходе неё в империи разрешили партии и подобие парламента. Николай II сделал почти всё из того, чего народники и либералы добивались от Александра II, и даже частично отменил запрет на пользование в Украине украинским языком, о чём те не просили. Но всё равно все были недовольны самодержавием и придворной аристократией, и считали, что царь своим Октябрьским манифестом 1905 г. надул и развёл весь народ, что было почти чистой правдой. Народ, разумеется, в самом широком смысле.

Причина была не только в росте числа самозанятых, выпадавших из общин, и даже не в социалистах, пророчествовавших о пролетариате, который похоронит буржуазию, а заодно и самодержавие. Причина была во внутренних противоречиях в самих автократиях, системным осмыслением которых в 1920-ые занялся немецкий марксист Карл Виттфогель. В отличие от большинства марксистов он не стал игнорировать тексты Маркса о двух самостоятельных способах производства – азиатском и античном. Поскольку Маркс гораздо больше писал об азиатском, чем об античном способе производства, то Виттфогель основательно погрузился в историю стран Азии, особенно Китая.

Он создал ряд фундаментальных исследований по этой теме и шокировал коммунистов настойчивостью вернуть в марксизм азиатский способ производства, отменённый Сталиным в 1933 г. Из-за этого его отношения с СССР и коммунистами стали натянутыми. Гитлеровцы его тоже не любили, и как многие честные марксисты он уехал в США – цитадель мирового капитализма и зла, где продолжил исследования Азии. После пакта Молотова – Риббентропа он окончательно порвал с коммунистами и в 1950-ые разоблачал их в комиссии Маккарти как жуликов, обманывающих рабочий класс. Виттфогель умер в 1988 г. успев увидеть эволюцию китайской автократии и начало крушения советской автократии.

Виттфогель доказал, что азиатские автократии прошлого – это не застывшие монолиты, а комки противоречий и социальная эволюция в них тоже происходила, пусть и медленней, чем в Европе. Различные группы самозанятых и олигархи стремились выйти из удушающей опеки государственной бюрократии, которую разъедали собственные конфликты. Дворяне конфликтовали с придворной аристократией как по частным поводам, так и по классовым причинам. Государственные рабы, составлявшие значительную часть населения, стремились если не стать самозанятыми, то улучшить материальное положение и повысить социальный статус, следуя принципу: монархия для народа, а не народ для монархии.

Поскольку обычно запрещалась любая критика власти, которая априори объявлялась идеальной, то все молчали и десятилетиями копили в себе недовольство, а затем словно по взмаху волшебной палочки начинали вдруг дружно петь: "Перемен требуют наши сердца". Поскольку митинги и ток-шоу десятилетиями не проводились, то жители автократий не выговорились и смутно понимали каких перемен и как они хотят. Североамериканским колонистам в этом отношении было лучше, – вследствие Великой Английской революции они успели за 150 лет достаточно наговорить и написать, чтобы к началу Американской революции более-менее определиться, чего хотят. Тем не менее, ещё спустя 20 лет после её начала они только тем и занимались, что спорили на разных собраниях в перерывах между войнами с англичанами. Как иронизировал позже Черчилль: "Англичане и американцы это одна нация, разделённая общим языком".

Действия правительства Мишустина всё больше напоминают усилия Столыпина спасти отечество. Спецслужбы империи Столыпина не послушались и организовали убийство в Сараево эрцгерцога Фердинанда, чем запустили Первую мировую войну, которая вскоре пошла совсем не по планам Генштаба. Февральская революция, похоже, в планы Генштаба вообще не входила. Если идущее вторую неделю военное обострение в Сирии, где турки уже открыто перестреливаются с асадовцами, а Сирийская национальная армия позволила себе, наконец, обстрелять российские войска, вряд ли запустит большую войну всех с РФ, то наметившееся обострение на Донбассе вполне может её запустить. Именно этого, а не новой национальной идеи явно не хватает для полного счастья запутанному узлу противоречий, именуемому "Российской федерацией".

Александр Македонский когда-то наглядно продемонстрировал: некоторые узлы проще и продуктивнее разрубить, чем заморачиваться их распутыванием. РФ – именно такой узел, который с 1917 г. никто не смог распутать, даже большевики. Более того, они его ещё больше запутали. Поэтому остаётся только одно – рубить.