В конце июня этот вопрос и непосредственно связанные с ними перипетии вокруг строительства газопровода Северный поток-2 снова привлекли серьезное внимание.
26 июня комитет по иностранным делам Палаты представителей Конгресса США единогласно одобрил санкции против Северного потока-2 и Турецкого потока. Теперь документ передан в Палату представителей. Напомню, в мае Конгрессом был принят «Акт о защите энергетической безопасности Европы» (Protecting Europe’s Energy Security Act of 2019), который позволяет ввести санкции против физических лиц и компаний, предоставляющих трубоукладочные судна для строительства российских экспортных газопроводов на глубине моря более 100 футов. Фактически законопроект направлен против проектов Северный поток-2 и Турецкий поток. Конечно, для того, чтобы стать законом, проект должен быть одобрен Палатой представителей, Сенатом и президентом США. Однако главное, что процесс введения этих санкций запущен процедурно. А американские законодатели умеют доводить дело до логического завершения. Если кто-то считает, что президент Дональд Трамп может стать препятствием в этом вопросе, спешу успокоить — глава США неуклонно реализует намерение организовать поставки американского сжиженного газа в Европу. Об этом свидетельствуют, в частности, и решение Польши и Германии строить у себя терминалы для приема и разрежения американского газа, принятые сразу после встреч руководителей этих стран с Трампом.
28 июня компания-оператор Nord Stream 2 AG отозвала свою заявку на прокладку газопровода Северный поток-2 через территориальные воды Дании. Председатель Nord Stream 2 AG М. Варниг сказал, что компания считает себя обязанной сделать такой шаг поскольку через два года после подачи заявки правительство Дании не приняло решения. Кажется, можно утверждать — до конца текущего года, как было запланировано, Северный поток-2 построен не будет. Кстати, только прокладки трубы было бы недостаточно для его полноценного ввода в эксплуатацию — необходимые пусконаладочные работы, тестовые прокачки и др. В общем уже весной было понятно, что желание руководителей России и Газпрома прекратить транзит природного газа через Украину начиная с 2020 года невыполнимая.
Также 28 июня состоялось собрание акционеров «Газпрома». На нем было заявлено, что Газпром планирует до конца этого года закачать в подземные газовые хранилища в Европе 11,4 млрд куб. м газа. Это в два с лишним раза больше, чем было закачано до конца 2018 года. Почему? Ответ очевиден — Газпром готовится к тому, что контракт на транзит газа через территорию Украины в 31 декабря 2019 заключен не будет, поэтому создаются предпосылки для очередной «газовой войны». Ключевым элементом будет прекращение транзита газа через Украину с целью шантажа Европы и нашей страны в частности — в надежде, что европейцы заставят руководство Украины подписать новый транзитный договор на выгодных России условиях. Украина предлагает десятилетний договор с установлением ежегодного объема транзита в 60 млрд куб. м. Очевидно, что Россию это категорически не устраивает — в ее интересах краткосрочный договор (вряд ли больше чем на 2 года), который завершит свое действие после полного ввода в эксплуатацию Северного потока-2 (проект Турецкий поток я сознательно «выношу за скобки», поскольку он полностью стал заложником диаметрально противоположных интересов Турции и России в Сирии).
К слабым сторонам украинской позиции я бы отнес организационную непоследовательность, которая может вызвать негативную реакцию европейских партнеров. С одной стороны, было решение Кабмина от 22 мая, согласно которому газотранспортная система будет выделена из Нафтогаза Украины по модели ownership unbundling, хотя сам Нафтогаз хотел сохранить газотранспортную систему (ГТС) под своим контролем, но на балансе отдельной структуры. А 11 июня Кабмин сделал шаг в обратном направлении, передав предприятие Магистральные трубопроводы Украины (оно является оператором ГТС) в управление Нафтогаза до начала 2020 года. Надо сказать, что такая мера критиковалась Еврокомиссией и секретариатом европейского Энергосообщества как нарушающий принцип разделения видов деятельности. В ответ на это руководствоНафтогаза неоднократно заявляло, что не может передать ГТС до окончания контракта с Газпромом, поскольку тогда компания потеряет возможность его выполнять.
Очевидно, именно в результате решения Кабмина от 11 июня и появилось предложение Газпрому от Нафтогаза о заключении договора на своп газа вместо транзитного контракта. Суть свопа в данном случае заключается в том, что Нафтогаз покупает предназначенные для поставки в Европу объемы газа на восточной границе Украины и продает обратно на западной границе дороже. Маржа соглашений является аналогом платы за транзит. Глава Газпрома А. Миллер заявил, что не рассматривает предложение о свопе всерьез. Причины он не объяснил, но вероятно, руководство Газпрома понимает, что своп — это совсем другие методики и расчеты, и поэтому настаивает на давно отработанной и понятной ему методике транзита.
Кстати, и позиция для информационного освещения вопроса не выглядит хорошо для Украины — предложенная схема свопа говорит о намерении Нафтогаза Украины остаться в транзитном бизнесе, в то время как европейское законодательство недвусмысленно указывает на необходимость выделить из компании газотранспортную систему.
Но вернемся к возможной газовой войне. Запланированные Газпромом 11,4 млрд куб. м газа для закачки в европейские подземные хранилища газа (ПХГ) — это не такой уж большой объем, чтобы быть уверенным в победе. Предположим, что транзитный договор не будет заключен до 31 декабря 2019 и вместе с новогодними праздниками начнется «газовая война». В таком случае, Газпрому придется из этих ПХГ продавать газ европейским потребителям в объеме 5,5−6 млрд куб. м в месяц. Учтем, что газ в ПХГ является еще и технологическим, физически обеспечивает возможность сглаживать пики потребления, которые зимой могут возникать из-за резких похолоданий, поэтому отбирать весь газ из ПХГ Газпром не будет. Итак, в лучшем случае Газпром сможет выполнять свои обязательства перед европейскими потребителями за счет ранее закачанного в ПХГ газа, до конца февраля. То есть, если Украина поднимет брошенную перчатку и ответит на вызов, то вряд ли Газпром сможет дальше, чем до начала февраля, позволить себе не напрягаться относительно нового транзитного договора. И, если нам хватит выдержки и дипломатической ловкости продержаться до того момента, то на переговорах о заключении транзитного договора козыри будут на руках у украинской стороны. Конечно, европейцы будут оказывать давление, но на обе стороны — как на Украину, так и на Россию. Но нам нужно уметь выдерживать и давление европейских партнеров.
Скорее всего, здесь включится Трамп, который с примерами на руках расскажет — почему США выступают против Северного потока-2. У него будет повод привести вот эту свою же цитату — «Именно я поднял проблему с трубопроводом Северный поток-2. Вы знаете, этот газ идет в Германию. Мы защищаем Германию от России. А Россия получает миллиарды долларов из Германии. Это действительно делает Германию заложником России, если когда-нибудь случится что-то плохое…». Кажется, поддержка нашего ключевого внешнеполитического партнера в данном случае будет очень кстати.
Судя по поведению Газпрома, там считают, что Нафтогаз Украины и власти Украины в этой игре нервов вынуждены будут пойти на уступки. Но, как только объем поступлений газа от Газпрома начнет падать и европейцам придется думать, где брать недостающий газ, Газпрому будет очень нелегко подтверждать свою надежность, как поставщика газа. Как бы там ни было, но к концу этого — началу следующего года ситуация может резко обостриться. На что и намекнул 28 июня на пресс-конференции глава Газпрома Миллер, когда на вопрос — что произойдет, если до окончания действующего контракта о новом договориться не удастся, ответил — тогда 1 января будет весело.