В первую очередь, там опасаются персональных санкций, направленных против них лично, а также против членов их семей, так как это не позволяет им ездить в Европу и США, пользоваться западной банковской системой, владеть собственностью на территории западных стран.
Что касается противодействия агрессивной внешней политике Кремля, то наиболее эффективными являются секторальные санкции в финансовой, банковской и энергетической сферах. Именно такого рода санкции, по оценкам Международного валютного фонда (МВФ) двухлетней давности, сокращали потенциальный темп экономического роста России примерно на 1,5% ВВП ежегодно.
Поскольку с тех пор число санкций, а также масштабы их применения возросли, то, пользуясь тем же подходом, можно предположить, что санкции, введенные против российских субъектов, снижают потенциальные темпы экономического роста России, очевидно, не менее чем на 2 процентных пункта ВВП ежегодно. Это довольно ощутимый эффект.
С учетом дополнительных расходов на Крым и Донбасс, на ведение военных операций в Сирии совокупные издержки от российской агрессивной политики составляют, вероятно, не менее 2,5% ВВП.
Среднегодовые темпы экономического роста России в предыдущее десятилетие (1998-2008 годы) составляли 7%. В последние же десять лет (2008-2018 годы) они упали до 0,4%. То есть произошло сокращение среднегодовых темпов экономического роста на 6,6 процентного пункта (п.п.) ВВП ежегодно. Из этих 6,6 п.п. примерно 2,5 п.п. приходятся на эффект санкций и дополнительных издержек, вызванных оккупацией Донбасса и Крыма, военными действиями в Сирии.
Иными словами, агрессивная внешняя политика, которую Кремль начал энергично проводить с 2008 года, явилась одним из важных факторов резкого сокращения темпов экономического роста в России и его перехода к состоянию стагнации.