Несколько дней тому назад мне задали вопрос «Как это можно объяснить?». Речь шла о результатах проведенного Левада-центром опроса российского общественного мнения, согласно которым на вопрос «Кто виноват в отравлении Скрипалей?» вариант ответа «российские спецслужбы» выбрали 3% опрошенных, «английские спецслужбы» – 28%, и «это мог быть кто угодно» – 56%.
Ответы на вопрос «Как это можно объяснить?», предложенные в комментариях к тому посту, сводятся к пяти основным возможным объяснениям указанного феномена.
1) Социология – методы и качество опросов, проводимых как, в частности, Левада-центром, так и любыми социологическими службами в России.
«Если бы вопрос был поставлен не "Кто виноват...?", а "Чья это заслуга...?", то цифры могли быть несколько другими...»
«Уверен, что и подобное исследование заказал Кремль, дабы оценить эффективность своих вложений».
«Опрос общественного мнения в любом постсоветском государстве ничего не значит».
Однако этому подходу возражают комментаторы, настаивающие на объективности полученных результатов.
«Думаю, результаты близки к реальности. Посмотрите на канале Сотника опросы случайных людей на улице – ужаснетесь...».
«Исследование, проводимое абсолютно анонимно, всё равно дало бы подобные результаты. Врать автоматически всегда, везде, всей страной, даже себе».
2) Страх – опасения респондентов за свою безопасность.
«Все объясняется словами "на дому, личное интервью". Народ же запуган до истерики, нельзя ничего другого ожидать. Любой интервьюер – по умолчанию сексот и донесет куда надо. Так что угадывали, что требуется ответить».
«Думаю, что это отражает скорее страх, чем успех дезинформации».
«Люди боятся, что за "вражеское мнение" их возьмут на карандаш».
3) Источники информации и эффективность кремлевской пропаганды.
«Это вполне объяснимо – промывание мозгов работает весьма успешно. На самом деле интересны даже не 28%, полностью поддавшиеся пропаганде, а 56%, переставшие доверять вообще всем источникам информации».
«А я верю, что большинство напрочь заморочено льющейся 24/7 с экранов дезинформацией. Столько лет применять жесточайшие методы нейролингвистического программирования против граждан могут только психологические садисты. Вот и результат. Это похоже на информационный геноцид».
4) Статическая этничность – устойчивые особенности населения России (российского народа, русских).
«Нетушки, не в одной лишь пропаганде тут дело. Таков народец, я бы сказал, населеньице».
«Люди живут во лжи, считают это нормальным, что везде так».
«В России всегда включали дурака, когда спрашивало начальство. Даже вельможи прикидывались дураками, когда спрашивал царь».
«Патриотизм, выгораживание своей страны».
«Слишком страшно быть из страны, которая является воплощением Мордора на земле. И даже если так, то признаваться в этом себе тяжело. И даже если так, то говорить это вслух неприятно. Правда факты слишком вопиющи...».
5) Динамическая этничность – историчность приобретенных качеств населения России (российского народа, русских).
«Сталинская селекция. Какой смысл говорить правду (то, что думаешь), если это может навредить, а пользы никакой не сулит?».
«Если серьезно, люди выбирают наименьшее сопротивление. Все остальное требует больших затрат – психологических, финансовых, физических. И даже если есть желание, нужны ещё ресурсы. А откуда их взять с таким изматывающим темпом, грязным воздухом и водой, нехваткой денег? Нация устала».
«Замечаю то же самое в Нью-Йорке, чем меньше иммигрант ассимилирован, чем хуже знает английский, тем чаще он постоянный зритель Рос ТВ и поклонник Путина».
«Что касается успехов пропаганды, то они сильно преувеличены. Этот пузырь лопнет быстрее, чем по телевизору закончат читать некролог о кончине очередного Горячо Любимого…»
В конце июля-начале августа 2014 года Левада-центр и ВЦИОМ также провели опросы общественного мнения по вопросу «Кто несет ответственность за гибель малайзийского Боинга МН17?». Тогда ответственность российских военных за гибель МН17 признавал только 1% от числа опрошенных в России. Это даже меньше, чем число российских граждан, назвавших российские спецслужбы виновными в отравлении Скрипалей в октябре 2018 года.
Аналогичный опрос общественного мнения по заказу Фонда открытой Эстонии провела социологическая компания Saar Poll OU, причем она это сделала для двух групп респондентов – этнических эстонцев и неэстонцев. Опрос был проведен практически в одно и то же время с российскими обследованиями: с подобной формулировкой вопроса и аналогичными вариантами ответов. В дополнение к этнической дифференциации опрошенных эстонские социологи выделили еще 9 групп респондентов по типам их медиамиров – в зависимости от объемов получаемой ими информации и структуры ее источников. Следует иметь в виду, что по данным переписи 2011 года этнические русские составляют 79,2% от неэстонского населения Эстонии, а вместе с сильно русифицированными в лингвистическом и культурном отношениях украинцами и белорусами эта цифра возрастает до 87,9% от числа всех неэстонцев в Эстонии. Поэтому мнение группы «неэстонцев» можно воспринимать в качестве приближенной оценки (прокси) оценки мнения этнических русских в Эстонии.
По результатам опроса Saar Poll OU наблюдается качественный (тектонический) разрыв в оценках виновности между эстонцами и неэстонцами. Например, российское правительство/военных считали виновными в гибели МН17 в среднем 5% неэстонцев и 31% эстонцев. Этот качественный разрыв частично объясняется различиями в медиамирах двух этнических групп населения. В то же время полностью объяснить этот качественный разрыв только разницей в медиамирах невозможно. Один из важнейших факторов, обусловливающих устойчивость оценок виновности тех или иных субъектов, в большой степени предопределен картиной мира, сложившейся у респондентов заранее, оказывающейся затем весьма устойчивой, ригидной, слабо подверженной воздействию новой информации. Этот фактор можно назвать ЭРУ – эффектом религиозной убежденности.
Из числа неэстонцев, среди наиболее «русифицированных русских» в Эстонии, виновными в гибели МН17 российские власти/военных считал только 1% опрошенных. Это ровно столько же, сколько и в самой России, что означает, что такие факторы, как конкретные методы и качество социологических опросов, физическая безопасность опрашиваемых, возможно, влияют на результаты опросов не в очень значительной степени. Среди неэстонцев, среди наиболее «европеизированных русских», живущих в Эстонии, виновными в гибели МН17 российские власти/российских военных считали только 9%. Это намного ниже не только 37% – показателя самой «продвинутой» эстонской группы, и не ниже 31% – показателя эстонцев в среднем. Это намного ниже, чем 22% – показатель группы наиболее русифицированных этнических эстонцев с традиционным медиамиром и ниже, чем 28% – показатель той группы эстонцев, для которых государственные российские СМИ являются более важным источником информации, чем даже у «европеизированных русских». Это означает, что информационный поток хотя и играет заметную роль в формировании общественных оценок, все же не является определяющим, тем более единственным фактором.
Таким образом, сознание этнических русских (независимо от их физического нахождения на территории России или за ее пределами), похоже, состоит, как минимум, из двух частей. Части, ответственной за оценку положения во «внешнем мире», которая оказывается гибкой, динамичной, чутко реагирующей на информационные сигналы, – то есть рационально-секулярной. А также части, ответственной за оценку положения во «внутреннем мире» – в частности, в российском государственном секторе (государство, власть, армия/военные, президент, правительство, спецслужбы), которая оказывается иррациональной, ригидной, слабо реагирующей на информационные сигналы – иными словами, религиозно-сакральной.
Для эффективного воздействия на рационально-секулярную часть сознания вполне приемлемыми, очевидно, являются традиционные методы образования, воспитания, распространения информации, противодействия дезинформации, обеспечения безопасности самих граждан, а также проведение необходимых политических и правовых реформ. Для успешного воздействия на религиозно-сакральную часть сознания традиционные методы образования, воспитания, распространения информации и т.д., судя по всему, не годятся.