Тогда вам придётся прочесть этот длинный пост до самого конца.
Вот есть Владимир Милов, примкнувший к лучам славы, известности и политического веса Алексея Навального. Похоже, он не сверил с Навальным свои часы… и в конце моего поста вы поймёте, почему. И несколько дней назад он вещал, из студии «Радио Свобода» в Москве:
Михаил Соколов:
О претензиях. Позиция Алексея Навального и вашей команды по поводу войны России с Украиной, которая продолжается, и по поводу аннексии Крыма, действительно остается не очень ясной. Многие из критиков говорят: Навальный – имперец, это человек, который сказал, что Крым не бутерброд, поэтому вопрос будет решаться именно так, как он при Путине решается.
Владимир Милов:
За одну минуту объясняю про Крым. Я думаю, что вы понимаете, что Крым сейчас – это конституционный вопрос, его внесли в конституцию, Крым и Севастополь как субъекты Федерации. У нас бегают всякие славы рабиновичи, которые говорят: я стану президентом и верну Крым.
Михаил Соколов:
Слава не собирается в президенты.
Владимир Милов:
Президент не может вернуть Крым один, для этого нужно две трети Думы, три четверти Совета Федерации. Если ты пытаешься сам его вернуть, ты сразу попадаешь на импичмент, сегодня ночью ты уже не президент. Если ты начнешь бегать, собирать это большинство, понятно, что никто не проголосует, даже в демократическом парламенте. А ты превращаешься в президента одного вопроса, который парализован, который не может делать никакие важные реформы, а только бегает: ну подпишите, пожалуйста, за то, чтобы вернуть Крым Украине. Ни один идиот не будет этого делать.
Михаил Соколов:
Россия останется в международной изоляции.
Владимир Милов:
Не останется она в международной изоляции.
Михаил Соколов:
Санкции будут продолжаться – это же понятно.
Владимир Милов:
Навальный, я, многие наши союзники очень четко говорим о том, что мы осуждаем тот способ, которым Крым был аннексирован, мы выступаем за демилитаризацию этого полуострова, мы выступаем за нормализацию и диалог с Украиной, международным сообществом по этому вопросу, но нельзя взять и два миллиона владельцев российских паспортов, просто сказать им: ребята, уйдите, мы вас не знаем.
Михаил Соколов:
Так это же незаконно было сделано, вопреки международным соглашениям.
Владимир Милов:
Никто не будет это делать. Запомните, запишите, повесьте себе где-то записочку – никто не будет это делать.
Михаил Соколов:
До тех пор Россия будет в международной изоляции.
Владимир Милов:
Не будет она ни в какой изоляции.
Михаил Соколов:
То есть Навальный и Путин здесь одинаковые?
Владимир Милов:
Не будет она ни в какой международной изоляции, потому что спорных территорий огромное количество. Косово не оказалось в международной изоляции, Испания из-за басков не хочет Косово признавать, тем не менее, ни те, ни другие не находятся в международной изоляции. Турция с Грецией в одном НАТО сидят, хотя вы знаете, какой между ними кипрский вопрос. Мы примем шаги доброй воли по урегулированию этого вопроса – это раз. Чего мы не будем делать – это два – это выполнять все фейсбучные дурацкие требования прямо завтра побежать Крым отдать. Это невозможно, никто не будет этого делать, ни Навальный, ни кто-то другой.
Конец цитаты.
Если вы дочитали до этого места, я вас поздравляю – сейчас вы будете вознаграждены кое-чем новеньким. И давайте снова прочтём, повторим за Миловым его слова: «Президент не может вернуть Крым один, для этого нужно две трети Думы, три четверти Совета Федерации. Если ты пытаешься сам его вернуть, ты сразу попадаешь на импичмент, сегодня ночью ты уже не президент. Если ты начнешь бегать, собирать это большинство, понятно, что никто не проголосует, даже в демократическом парламенте. А ты превращаешься в президента одного вопроса, который парализован, который не может делать никакие важные реформы, а только бегает: ну подпишите, пожалуйста, за то, чтобы вернуть Крым Украине. Ни один идиот не будет этого делать».
Вчера, 14 июля, Алексей Навальный выступил в прямом эфире программы «Особое мнение» радиостанции «Эхо Москвы». Если вы слушали, и не уловили кое-чего важного, я вам сейчас ретранслирую.
Владимир Варфоломеев:
Как опытный политик вы не можете, мне кажется, не понимать того, что на эти реформы у вас будет примерно 1 месяц после вступления в должность. Потому что у страны будет нынешний парламент, где большинство у ваших политических противников, прежде всего «Единой России». Регионы возглавляют представители других партий. Все ваши инициативы будут тормозиться в тот же момент. Кроме того, в Государственной Думе сразу же поднимут вопрос о вашем импичменте. И здесь вы говорите о демократизации? Но как пишет еще один наш слушатель Сергей, «В постпутинский период нужна диктатура для очистки страны». Как вы сможете остаться во власти и проводить те мероприятия, которые запланировали, в условиях, когда вам будет сопротивляться парламент (обе его палаты)? Сможете ли вы обойтись без такого шага, на который пошел Ельцин в 1993 году?
Алексей Навальный:
Я с Сергеем не согласен категорически, и как мы помним из нашей истории, от того, что Ельцин пошел на вот эти меры, которые я тогда, будучи студентом, тоже горячо поддерживал, кричал «Давайте расстреляем к чертовой матери этот парламент с Хасбулатовым! Они надоели нам, они не дают вести реформы». Ничего хорошего от этого не получилось. И в этом смысле та трансформация, которая была в Восточной Европе, где во 2-м электоральном цикле победили социалисты (состоялся такой реванш), этот транзит был гораздо лучше. Но в ситуации моего президентства вообще эти опасности нам не грозят, потому что, как вы сказали, как опытный политик, как человек, который понимает, как работает система, и знает законы, я распущу Государственную Думу. Правовые механизмы это позволяют. И я проведу честные выборы, потому что эта Государственная Дума – она никого не представляет. Огромное количество партий и просто политиков, индивидуальных лиц не были допущены до выборов. Я распущу. Сформирую новую Думу и построю там коалицию.
Безусловно, вы правы абсолютно, говоря о том, что это будет непростой процесс, да? Мне не удастся просто так вот, знаете, все мои идеи на 100% так, как я хочу, реализовать. Но я пойду по пути строительства коалиции, я уверен, что я смогу получить и большинство голосов в новой Государственной Думе, и опираясь на это большинство, принимать нужные законы, делать реформы, улучшать жизнь.
Конец первой цитаты.
Владимир Варфоломеев:
Вопрос от нашего читателя и слушателя со сложным ником (не буду произносить его): «В случае избрания президентом вы будете менять Конституцию? Или считаете, что Россия должна оставаться президентской республикой?»
Алексей Навальный:
Я, безусловно, буду менять Конституцию. Конечно, изменение Конституции – это не что-то, что может сделать президент просто своим указом, к счастью. Но я не испытываю никакого пиетета перед этой Конституцией: она плохая. По этой Конституции у нас Путин будет… Вот, он был у власти 18 лет фактически, и еще на 6-летний срок избирается. По этой же Конституции было 4 года для президента, стало 6. По этой Конституции то губернаторов назначают, то избирают, и не пойми, что происходит. По этой Конституции произошла узурпация власти.
Нам нужна другая Конституция, в которой будет четко прописано «2 срока по 4 года» без всяких «подряд», «не подряд», железно, на 100%. Будет прописано на 100% выборность губернаторов и мэров. Будет железно прописана независимая судебная система, и никто не сможет ее захватить и манипулировать.
Будут даны гарантии СМИ. Это грандиозная же проблема для нашей страны. Потому что как, вот, в нынешнюю Конституцию посмотришь и в закон о СМИ, какая прекрасная умилительная картина. Вот, не далее как, по-моему, 2 дня назад журналисты издания Forbes пришли в суд с фактами о том, что в отношении них осуществляется цензура, и что в суде случилось? Они проиграли по этой Конституции, по этим законам. Поэтому, конечно, основной закон в России должен быть изменен.
Конец второй цитаты.
Владимир Варфоломеев:
Телеведущие Соловьёв, Киселёв и подобные сохранят свои рабочие места при Навальном-президенте?
Алексей Навальный:
Я извиняюсь за мой смех в студии, ну, а вы-то как думаете? Эти люди – они… Ну, они не просто жулики, мерзавцы и какие-то холуи и подхалимы, они преступники. Они самые настоящие преступники, там в том числе разжигатели войны. Они будут немедленно отстранены от своих обязанностей, как и руководство всех этих каналов. В отношении них будут вестись расследования, в том числе расследования по фактам незаконного обогащения, в том числе расследования о том, почему, например, государственный Сбербанк заключает с фирмой вот этого Владимира Соловьева контракты на 300 миллионов рублей? Это фактически деньги налогоплательщиков (Сбербанк же государственный). Всё это будет расследовано, эти все люди должны быть наказаны честным судом. Но они должны получить по заслугам.
Владимир Варфоломеев:
Вы только что говорили о свободе слова минуту назад.
Алексей Навальный:
Да, я говорил о свободе слова.
Владимир Варфоломеев:
Почему вы лишаете права на эту свободу слова Соловьева и Киселёва?
Алексей Навальный:
Я ни в коем случае не лишаю ни Соловьева, ни Киселёва права на то, чтобы высказывать какие-то свои взгляды. Они, пожалуйста, могут их высказывать в тех СМИ, в которые они смогут устроиться, когда выйдут из мест лишения свободы, где будут находиться по приговору суда. Они могут это говорить. Но когда они сейчас лгут на государственных каналах, получают огромные деньги, в том числе и какими-то серыми, черными схемами, выигрывают госконтракты, эти вещи, конечно, должны быть расследованы.
Конец третьей цитаты.
Не возвращаясь больше к чуши, которую порол Милов, постараемся понять и осознать то, что вчера сказал Алексей. Этот Парламент – распущен, как нелегитимный. Новые честные выборы в Парламент, в котором Навальный-президент построит свою коалицию. Возможно, коалицию большинства. До выборов будут допущены все политические силы. Прекращение преступной работы Останкинской иглы, прекращение лжи и пропаганды.
Как вы думаете, через 6-12 месяцев после этого, что будет думать «большинство» российского населения о проблеме преступной и нелегальной аннексии Крыма? Особенно, когда в высококачественных аналитических программах на Первом канале будут участвовать такие люди, как я?
Возможно, позиция Алексея по Крыму не такая уж прямолинейная, как принято сейчас видеть на дымовой завесе того, что называется Realpolitik. Он просто не может себе позволить сейчас всего этого сказать. Более того, что сказано выше.