Деньги пахнут

Блоги

13.03.2017 16:57

Павел Казарин, джерело: «Новое Время»

Блоги

Мы привыкли к тому, что в стране нет института репутации, что можно брать деньги у подлецов и считать себя при этом порядочным человеком.

“Задача журналистики — информировать общество таким способом, чтобы обеспечивать адекватный избирательный процесс”. Если убрать из этой хрестоматийной формулы слово адекватный, то она потеряет налет идеализма. Зато станет ближе к украинской реальности. Тот, кто кормит медиа, — заказывает повестку.

Корпоративная солидарность приучила нас не выносить сор из избы — и мы сами изобрели свою ахиллесову пяту. В действительности же журналистика не бывает сферической в вакууме, она всегда встроена в систему общественных институтов. Тот, у кого есть доступ к умам и сердцам, определяет наше завтра. Попробуйте убедить меня, что в условиях войны это поле битвы менее важно, чем линия фронта.

Пишу на фоне истории о Радио Вести. Радиостанция существовала на деньги Александра Клименко. Того самого, который “минсдох” времен Виктора Януковича. Того самого, который отсиживается в Москве и планерки с коллективом проводит по скайпу. Эта радиостанция никогда не была самоокупаемой, вдобавок зарплаты ее сотрудников были в разы выше среднерыночных. Никакого бизнеса — только политика.

Череда увольнений с радиостанции началась лишь тогда, когда стало ясно, что лицензию — и контракты — не продлят. Люди, не стеснявшиеся несколько лет брать деньги у одного из архитекторов прошлого режима, теперь рассуждают о том, что не согласны с его редакционной политикой. Но где была их принципиальность в тот момент, когда угроза закрытия не висела над ресурсом? Почему убеждения не мешали получать им зарплаты в несколько тысяч долларов до того, как они оказались перед необходимостью искать новое место работы?

Наверняка многие скажут, что именно они в своей работе придерживались стандартов и никаких антиукраинских вещей не произносили. Но нужно быть очень наивным, чтобы полагать, будто сегодня “повестка реванша” сводится к прямым призывам. Напротив, любое медиа, ориентированное на цели Москвы, пытается отгородиться от обвинений, беря на работу людей с репутацией. Их задача — легитимизировать своим присутствием остальной контент. Их роль как раз и заключается в том, чтобы быть публично проукраинскими — им выпало служить сладкой оболочкой вокруг горькой пилюли чужих смыслов и чужой повестки. Чтобы легче проглатывалось.

Мы так долго учились бояться слова цензура, что отвыкли называть вещи своими именами. Например, рассуждать о том, где лежит грань между журналистикой и провокацией. Между оппозиционностью и саботажем. Мы привыкли к тому, что в стране нет института репутации, что можно брать деньги у подлецов и считать себя при этом порядочным человеком.

Мы рассуждаем о медиарынке так, будто он существует. Будто СМИ — это бизнес, способный приносить прибыль. Будто каналы, сайты и радиостанции отличаются друг от друга только лишь названиями и оснащенностью. На самом деле — нет.

Рекламный рынок мал. Люди за контент платить не приучены. Вдобавок информация не служит основой для принятия бизнес-решений: работа со сбережениями для обывателя колеблется в промежутке от “купить доллары” до “взять кредит на однушку”. В такой ситуации говорить о независимости прессы можно с очень большой натяжкой.

Украинский медиарынок состоит из двух частей. В одной его части — собственно украинские СМИ: леволиберальные, праволиберальные, правоконсервативные. Провластные и оппозиционные. Самоокупаемые и дотационные. Ангажированные и нейтральные. Скучные и интересные. Профессиональные и не очень. Придерживающиеся стандартов и нарушающие их.

А во второй — площадки, собственники которых в той или иной форме решают задачу по деконструкции украинской государственности. Медиа, получающие деньги из Москвы либо от бывшего окружения Виктора Януковича. Там платят большие зарплаты и не экономят на расходах. Они могут быть разными по уровню профессионализма, но их владельцы вряд ли хотят победы Украины в той войне, которая началась три года назад.

Это ведь и правда очень удобно — не задумываться о том, из чьих рук ты берешь деньги. Думать, что ты в оппозиции, не замечая, что ты по другую сторону окопов.