Обе стороны использовали (и используют) термины «поставки», «торговля» — то есть процесс, предусматривающий обмен товаров на определённое количество денежных знаков, либо другие товары. В данном тексте я попытаюсь взглянуть на проблему с другой стороны и рассмотреть вопросы бизнеса и выполнения отдельными гражданами Украины своих обязанностей.
Торговля с ОРДЛО закрытые данные и ловушка для власти
Захват части территории Луганской и Донецкой областей заставил власти страны думать над форматом работы с оккупированными территориями. Вариантов было несколько: от объявления территорий «оккупированными» и прекращения всяческих контактов до мирного «кормления» граждан, гордо выстраивающихся в очереди за паспортами ДНР и ЛНР. Киев пошёл своим путём, применив ставший традиционным подход «как-нибудь само рассосётся»: то есть не устанавливая комплекс норм, правил законодательно. Приняты пара рамочных законов, а остальное отдано на откуп уровнем ниже (Кабмин, штаб АТО, штаб Сектора, Военно-гражданские администрации). Там тоже сидят не глупые люди – понимают, что центральная власть спихнула ответственность на них и они же в случае изменения «политической погоды» будут жертвенными баранами. Роль жертвы никому не нравится, поэтому общих правил и норм как не было, так и нет.
То же самое происходит с поставками товаров через линию разграничения. Теоретически, с точки зрения закона всё правильно: предприятия перерегистрировались на не подконтрольной террористам территории, заработные платы платятся рабочим на карточки. А то, что с этих заработных плат они оплачивают множество услуг, предоставляемых от имени ДНР и ЛНР — это же уже «не видно».
Поставки сырья, продукции идут, не прекращаясь. Но там где есть поставки, должна быть и оплата. Представители правительства несколько раз называли цифры убытков от блокады, оперировали количественными показателями запасов угля антрацитовой группы для завершения отопительного сезона. И, естественно, говорили о том, что работает целая отрасль, приносящая доходы стране.
Финальные цифры есть, их можно проверить, если имеешь статистические данные. Но вот беда, с 2015 года данные по цене за 1 тонну угля, отгруженную в ОРДЛО, объёмы а так же специфике энергоснабжения не подконтрольных территорий найти сложно. Государственная статистика молчит. Цифры можно узнать из устных заявлений того или иного чиновника или утечек информации, которые публикуются в СМИ.
Одно это уже свидетельствует о, мягко говоря, неразумности государственных мужей. В тактическом плане — защите сиюминутных интересов – они, несомненно, выиграли. Но когда речь заходит о перспективе год-два, становится очевидным идиотизм подхода: при возникновении любой конфликтной ситуации (в вопросах торговли с ОРДЛО она возникает несколько раз в год) отсутствие данных можно использовать для подрыва остатков доверия к, например, кабмину или президенту. Чиновники рангом ниже не только не берут на себя ответственность в нормализации процессов, но, защищая своё место, с удовольствием пнут падающих «начальников» – такова суровая правда жизни украинской политической элиты.
Закрытые данные несут ещё одну опасность: вовлечённые в систему работы компании начинают бессовестно доить государство. Власть с этим не может ничего сделать — она же сама создала условия для регулярного, планомерного, системного отпила государственных денег. Как это происходит покажу на двух примерах: ДТЭК и металлургический комплекс оккупированных территорий.
Три круга субсидий для ДТЭК
Несмотря на войну, холдинг господина Ахметова чувствует себя достаточно неплохо (если оценивать количественные показатели выпуска продукции). Для иллюстрации утверждения пройдёмся по цепочке производства энергии: от производства угля до продажи энергии.
ДТЭК использует для поставок угля на свои ТЭЦ три своих шахты на неподконтрольных территориях. Это:
- шахта «Ровенькиантрацит»
- шахта «Комсомолец Донбасса»
- шахта «Свердловантрацит»
Данные предприятия отправляют продукцию на Криворожскую, Кураховскую, Приднепровскую, Счастьенскую ТЭС. Выработанная электроэнергия продаётся Украине, а так же поставляется на поставляется на не подконтрольные территории, где её использует население и промышленность (в том числе предприятия, зарегистрированные на территории Украины).
С данными о работе корпорации из официальных источников, как писал выше, есть проблемы. Но, если поискать, то можно найти интересные истории, рассказанные участниками процесса.
Начнём с угля. В январе 2017 года информагентство УНИАН сообщило, что «ДТЭК в 2016 году по сравнению с 2015 годом увеличил добычу дефицитного угля марки «А» (антрацит) на временно неподконтрольной Украине территории на 36,3% — до 4,5 млн тонн». Правда, есть одно «но» — в сообщении забыли указать шахту «Комсомолец Донбасса». Видимо по причине проведения политики декоммунизации — неудобно как-то. Но и без неё данных хватает для того, чтобы задавать неудобные вопросы.
Странно, что после проблем в торговле с ОРДЛО в 2014 и 2015 годах, вместо уменьшения добычи и поиска новых источников угля, ДТЭК ещё больше привязывает свои ТЭС к поставкам из оккупированных территорий. Остаётся открытым и вопрос цены угля.
И тут подсказкой может стать ещё одно сообщение от ДТЭК — в общем по системе компания нарастила добычу всего лишь на 29%. Январь продолжил тренд. Шахта «ДТЭК Ровенькиантрацит» увеличила добычу на 59%, «ДТЭК Свердловантрацит» — на 36,7%, «ДТЭК Комсомолец Донбасса» выдал на гора на 49% угля больше по сравнению с аналогичным периодом 2016 года.
То есть шахты на территории, подконтрольной Украине шахты сработали менее эффективно, чем в подконтрольных боевикам районах, где добыча растёт поистине стахановскими методами.
Возникает вопрос о цене сырья. Здесь государство молчит. Есть формула «Роттердам +» по которой покупается уголь. Есть цена, озвученная самой корпорацией ДТЭК, которая импортировала 163 тыс из РФ по цене $62-68 за тонну и 78,5 тыс. тонн из ЮАР по цене $67 за тонну. Собственная добыча, естественно, должна быть выгодней. Для ДТЭК, возможно, но не для государства. В 2015 году сепаратисты, устами господина Захарченко, объявили, что не будут продавать Украине уголь дешевле 1700 гривен за тонну. Украина согласилась и, по сообщениям российских СМИ начала платить. Это в то время, когда аналогичное сырьё на подконтрольных Киеву территориях стоило около 1300. Косвенным подтверждением тому может служить разговор между министром угольной промышленности Украины господином Насаликом и «министром от ДНР» по поводу угля. Украинский чиновник подтверждает факт встречи в январе 2015, но утверждает, что речь шла об освобождении пленных.
Итак, боевики настаивают на цене, которая существенно превышает цену для шахт на украинской территории. Возможно, господин Ахметов нашёл возможности договорится, но почему то он молчит о таком дипломатическом прорыве.
Сомнительно и то, что в 2016 году террористы пошли на уменьшение отпускных цен — обратное более вероятно. Таким образом корпорация ДТЭК покупает уголь у самой себя по, возможно, завышенным ценам. При этом, учитывая режим АТО, экономя на капиталовложениях в развитие шахт на неподконтрольных территориях. Уже выгодно.
Генерация энергии. Ещё одна возможность заработать. Напомню, что базисом для расчёта цен на электроэнергию является формула «Роттердам+». Согласно которой уголь в январе контрактовался по цене около $82 за тонну (или 2214 в гривнах по курсу 27). Не удивительно, что согласно данным ГП «Энергорынок», оптовые цены электроэнергии от ТЭС бьют рекорды — 1,82 грн за киловатт-час. Для сравнения: АЭС отпускала энергию по цене 0,468 грн за киловатт, ГЭС — 0,557 грн.
Цифра 1,82 интересна тем, что она существенно выше отпускной цены для юридических лицу (не говоря о ценах для населения), которые на сегодня составляют 1,462 или 1,65 грн за килловатт в зависисмости от типа подключения.
Государство спонсирует ДТЭК Рината Ахметова на как сумму от 17 до 36 копеек на каждом киловатт-часе электроэнергии.
Чтобы представить масштабы приведу данные от декабря 2016 года, когда ДТЭК продало государству 3,4 млрд киловатт-часов электроэнергии. Сумма составляет «всего лишь» 578 000 000 (пятьсот семьдесят восемь миллионов) гривен. За один месяц, если считать, что вся энергия ДТЭК продавалась государством по максимальному (1,65 грн) тарифу.
В реальности в отопительный сезон сумма чуть больше – в стоимость субсидий от государства включена тепловая энергия, которую продаёт часть ТЭС и ТЭЦ, а так же «социальный минимум» электроэнергии для населения.
Свет террористам. Ещё одно «золотое дно» – продажа электроэнергии боевикам. В 2016 году Украина вдвое увеличила поставки электричества на неподконтрольные территории. Увеличила и цену… до 1,12 грн за киловатт-час. Сравните 1,46 гривен для потребителей на своей территории и 1,12 грн для ОРДЛО.
Тут можно возразить, что, мол этой энергией снабжаются предприятия, уплачивающие налоги в украинскую казну. Да, ИСД, ДТЭК, СКМ. То есть те же активы господина Ахметова, покупающие электроэнергию по заниженным ценам. Выгодно!
Что касается населения, то оно уплачивает коммунальные платежи боевикам. Не украинским банкам, а именно ДНР и ЛНР. А те «забывают» платить Украине. Дефицит в 2016 году покрывало государство. Кому интересно — смотрите статью гендиректора ЛЭО Грицая на «Экономической правде». Я приведу цитату из материала «В 2016 году Кабмин Владимира Гройсмана заставил нас ежемесячно поставлять на оккупированные территории электроэнергию на 300 млн грн, оплачивая её «Энергорынку» из поступлений от потребителей с подконтрольной территории».
Если подвести черту по сказанным, то получается, что ДТЭК господина Ахметова только на процессе производства электроэнергии фактически трижды дотируется украинским бюджетом. То есть налогами обычных граждан.
В виде схемы это выглядит следующим образом:
А как же остальные? Или мощная металлургия
Но не одним ДТЭК прирастает сила Донбасса. На неподконтрольной территории действуют шахты, коксохимические предприятия и металлургические комбинаты как четырёх украинских ФПГ:
- Индустриальный союз Донбасса С. Таруты и О. Мкртчана (Алчеевский коксохим и Алчеевский меткомбинат)
- Метинвест Р. Ахметова и В. Новинского (шахта «Краснодонуголь», Енакиевский коксохим и меткомбинат)
- Шахта им. Засядько Е. Звягильского
- Донецксталь В. Нусенкиса (шахта Краскоармейская-западная, Макеевский и Ясиновский коксохимические комбинаты)
Кроме того уголь с неподконтрольных территорий используется Авдеевским коксохимом (Метинвест), который поставляет свою продукцию на Енакиевский меткомбинат (Метинвест, на неподконтрольной территории), в Мариуполь: на Азовсталь и ММК им. Ильича (оба — Метинвест).
Продукция Алчевского коксохима (неподконтрольная территория, Индустриальный Союз Донбасса) идёт на Днепропетровский меткомбинат (так же ИСД).
Тут схема заработка на дотациях похожа, но имеет ещё один круг дотаций. Вкратце она выглядит следующим образом:
- Уголь по, возможно, завышенным ценам – смотрим выше информацию о ценах от «ДНР» для Украины в 2017 году. Учитывая, что основные поставщики — «свои» шахты, а проследить количественные показатели поставок и реальные объёмы произведённой продукции затруднительно, имеем возможность «теневого» заработка на параллельных расчётах с террористами или экспорте кокса и металла в (через) Россию. Но, подчеркну, документальных подтверждений таким схемам нет. Будем считать данный пункт предположением.
- Производство продукции и потребление электроэнергии. Которая идёт на неподконтрольную территорию по тарифу 1,12 грн за киловатт-час. Что в полтора раза ниже тарифа для потребителей на подконтрольной Киеву территории. Прямая экономия, читай заработок.
- Учитывая режим АТО, сомнительно, что любая из указанных выше ФПГ осуществляет работы по модернизации производств. Значит «амортизационные» отчисления тоже можно отнести к графе «+».
- Экспорт продукции и компенсация НДС. Информация кому и сколько выплатило государство в 2016 году вроде как подаётся, но с одной оговоркой — предприятия из ОРДЛО в ней не отображаются. А вот ФПГ открыто говорят об экспорте и выплатах от государства. Например в пресс-релизе Индустриального Союза Донбасса от 7.03.2017 говорится о долге государства по возмещению НДС в 3,4 миллиарда гривен, накопленном с ноября 2016 года. Это за три отчётных месяца (ноябрь-февраль). Там же даются объёмы валютной выручки от экспорта за время блокады. Учитывая соотношение между различными предприятиями имеем (только по конечной продукции), что 51% компенсации НДС приходится на предприятия в ОРДЛО. То есть 1,7 млрд грн за 3 месяца, около 7 млрд за год только по ИСД. Если предположить, Метинвест имеет аналогичные объёмы экспорта, то сумма компенсации по НДС составляет около 14 млрд гривен в год. Это только по конечной цене металла.
Верить правительству на слово:
Правительство утверждает о полезности предприятий, физически расположенных на территории ОРДЛО, утверждая, что те уплатили 32 млрд. гривен налогов.
Для сравнения пользы я предлагаю взять простой калькулятор.
- После возврата НДС от суммы в 32 млрд. гривен остаётся примерно 18 млрд. Остальное вернулось в карманы лиц, указанных выше в данном тексте.
- Подсчитав разницу в тарифах на свет для промышленных потребителей и цену, которую выставляет ДТЭК получаем ещё не менее 6,9 миллиарда гривен, которые напрямую уходят из госбюджета. С учётом цен на транспортировку и других расходов (в том числе налогов) распределяющих организаций сумма увеличивается как минимум на 30% — до 9 млрд гривен. От «налоговых поступлений» про которые говорил премьер остаётся около 9 млрд.
- Теперь подсчитаем «цену света» для террористов». Берём разницу тарифов — 1,46 грн — 1,12 грн = 0,34 грн за каждый киловатт-час. Умножаем на объёмы поставок в 2016 (1,6 млрд квт/ч) и получаем сумму в 544 миллиона гривен. Это потери от разницы тарифов. Сюда приплюсуем 300 млн. которые правительство платит за террористов. В сумме 840 миллионов в год. «Налоговые поступления» уменьшились уже до 8,2 млрд гривен.
- Разница в цене на уголь. Не мудрствуя лукаво, я возьму данные террористов и старую цену «украинского угля» — то есть разницу 2015 года. Она составляла 350 грн на каждой тонне. Умножаем на объёмы поставок угля с неподконтрольных территорий (8 млн тонн) и получаем 2,8 млрд гривен. «Налоговая выгода», озвученная премьером сократилась уже до 5,4 миллиардов.
Таким образом, говоря о «пользе» предприятий в ОРДЛО премьер министр преувеличивает реальные денежные поступления как минимум в 6 раз. Если же проводить более глубокий анализ, с учётом себестоимости угля, экономии того же ДТЭК на модернизации ТЭЦ и ТЭС, то я не удивлюсь когда +5,4 миллиарда (полученные в результате черновых подсчётов дилетанта) превратятся в огромный минус для государства.
Блокада — путь в никуда
Получается, что те, кто организовывал блокаду правы? Нет, они несут не меньше вреда, чем схемы распила бюджетных денег. Перечитайте первые абзацы текста: данная ситуация возникла благодаря наличию вакуума в законодательстве. Вместо чётких и однозначных норм имеем расплывчатые формулировки. Поэтому торговля с ОРДЛО в том виде как она идёт законна, хоть, возможно и не моральна.
Инициаторы блокады таким образом требуют нарушить действующее законодательство.
Самое забавное в этом то, что инициаторами являются народные депутаты — граждане Украины, чьими прямыми рабочими обязанностями является разработка и принятие законов. В том числе тех самых рамок, которые бы регулировали торговлю с ОРДЛО и делали невозможными бюджетные распилы. Депутаты за это получают зарплаты из наших с вами карманов.
Заработную плату они получают, но вместо работы бегают по полям — организуют блокаду. Повторю — они должны принимать законы при которых блокада не нужна. Не хотят или не могут — пусть не прогуливают работу, а честно откажутся от статуса нардепа.
Пускание же пыли в глаза с блокадой является обманом легковерных и подрывом основ государства. Ведь если одна из групп решила нарушить закон защищая «моральность», то другая тоже может выступить в защиту своей морали. Как 2 дня назад перевозчики на одесской трассе, которые вновь протестовали против весового контроля. Как копатели янтаря, лесорубы и многие другие. У каждого своя «правда» и своя «мораль», а граждане равноправны.
Сделать так, чтобы нормы были одинаковы для всех и чтобы не было вопросов о «моральной стороне дела» должны депутаты. Если этого не понимают и занимаются игрой на камеру, они ничуть не лучше упомянутых в тексте товарищей, понемногу щипающих бюджет Украины.