Я верю в то, что все, что мы делаем для детей, мы делаем из любви и заботы. Но нет универсальных рецептов, и никто не сможет "снаружи" определить, что нужно именно вам в ваших семьях. Я знаю, что иногда советы психологов воспринимаются как "вы неправильно любите своих детей". На самом деле любовь может быть разной и проявляться по-разному. И любой специалист может предложить ещё один взгляд на реальность, который мы вправе принимать или не принимать.
Эти последние недели я концентрированно погружена в истории детей разного возраста, которые выбрали "уход" – в болезнь, в депрессию, в зависимости, в то, что называют "девиантным поведением", в смерть. Всю неделю журналисты задавали вопросы: кто входит в группу риска в "уходе" и почему сложно взрослым контролировать эмоции именно сейчас.
Сейчас все очень устали. От ощущения небезопасности, от непредсказуемости ситуаций — экономической, политической. От невозможности на что-то внешнее, стабильное опереться. От новостей о смертях и войне. Общий уровень тревоги зашкаливает. И если нет адекватной информации — за тревогой следует контроль. Контроль провоцирует агрессию (или аутоагрессию). Плюс зима — это самое простое, физиологическое объяснение: усталость от холода, нехватка серотонина, черно-белая цветовая гамма провоцирует категоричность (черно-белый взгляд на мир).
Я не специалист в компьютерных технологиях и в безопасности интернета, но предлагаю здесь темы, которые в моей компетенции и могут пригодиться для родительского анализа ситуации.
1. Многие дети боятся взрослеть. Они не верят, что во взрослой жизни их ждёт что-то хорошее. Могут ли дети, глядя на нас, поверить, что взрослая жизнь несёт что-то, кроме тяжести и ответственности? Есть ли в нашей жизни, несмотря на всю ее сложность, радость и жизнелюбие? Дети смотрят в будущее через нас, как через фильтр. И прячутся от реальной опасной жизни в "безопасное пространство".
Поэтому нам важно заботиться о своей ресурсности, позволять себе радость. Важно своей жизнью показывать, как мы справляемся со сложностями, как сохраняем оптимизм. Важно идти к своей реализации. Я не верю в "позитивную психологию". Но в оптимистичный взгляд на жизнь – да.
2. Может ли ребёнок рассказать нам о том, что его беспокоит, о чем-то тяжелом и сложном. Зная, что его просто выслушают, поддержат, не будут давать советы, не будут кричать, что он разочаровал, расстроил. Может ли он опереться на нашу силу. Может ли рассчитывать на нашу помощь, если она нужна. Знает ли ребенок, что вы сможете выдержать любые его эмоции. (Многие из детей боялись рассказать родителям о проблеме, опасаясь, что родители не справятся или только сделают хуже.). Знают ли они, что мы на их стороне? Можете ли вы сказать ребёнку: “Я взрослый. Я справлюсь”?
3. Умеет ли ребёнок быть сам, играть сам, или сразу тянется к мультикам? Умеет ли ребёнок 6 лет находить сам себе занятия или часто говорит: "Мне скучно, придумайте что-то для меня”.
Иногда ребёнок уходит в сеть, потому что просто не знает, куда направить своё внимание.
И родителям важно предоставлять ему возможность поиграть самому, предварительно научив его игре. Дети 2,5-3 лет уже сами начинают играть в "ролевые игры" с куклами, машинками, одушевляя героев. Мы можем подключаться к игре, а потом оставить ребёнка за этим занятием. Дети 5-6 лет любят играть в ролевые и настольные-напольные игры. Важно, чтобы у нас хватило сил поддержать их желание, не усаживая перед мультиком или компьютерной игрой.
Если мы хотим привлечь ребёнка к творчеству (точнее, поддержать его в творчестве) важно снизить свою критичность, снизить оценочность, и самим с удовольствием начинать рисовать, петь, играть на музыкальном инструменте. Ребёнок точно подключится к тому, в чем у нас самих есть азарт.
4. Даём ли мы возможность ребёнку отдохнуть? Малышу — поиграть, более взрослому — побыть самому. Иногда я слышу от родителей: "Чтобы не появлялось дурных мыслей, нужно ребёнка загрузить полностью". Но хватает ли ему времени на восстановление и отдых? Нет ли у него ощущения, что вся его жизнь превратилась "в школу"? Школа — важная, но только часть жизни. Ребенок будет искать возможности выйти из-под пресса ответственности и усталости. Когда ребёнок говорит "Мне ни на что не хватает времени!" важно спросить: “А что тебе было бы важно успеть в течение дня?”
Иногда ребёнок, который не может расслабиться сам, выбирает способы, которые не входят в вариант нормы. В подростковом возрасте объём усваиваемой информации больше, а возможности ее "переварить" меньше. И иногда, да, показан массаж, купание в травах, как в детстве.
5. Прощает ли он себе ошибки (позволяем ли мы себе и ему ошибаться)? Особенность единственных и старших детей в семье — они больше склонны злиться во время проигрышей, они больше могут переживать из-за любых ошибок. Одна из причин перфекционизма — попытка обходным путём (идеальностью, успешностью) завоевать любовь, внимание, ощущение значимости. "Когда я идеален — меня любят, а иначе я теряю своё место на пьедестале любви родителей". "Если я не первый, то мне вообще нет места в жизни".
Нам важно позволять и себе быть живыми и ошибаться, и рассказывать о своих ошибках. Важно фиксировать внимание не только на результате, а и на удовольствии от процесса (например, после игры, можно всем участникам сказать: “Спасибо за игру, поздравляю с почётным первым, с почётным вторым местом. И "отметить" игру чаепитием. Дети, ушедшие в сетевые группы, заслуживали своё участие в них. Не провоцируем ли мы их "заслуживать" наше время, любовь, внимание?
6. Не нагружен ли ребёнок чрезмерно нашими ожиданиями? Не висит ли на нем грузом "у нас в семье все академики (математики, художники и проч), так что ты должен быть...” Может, попробовать сказать ему, вслух или про себя: “У тебя есть право быть собой. Свои ожидания с тебя снимаю”.
7. На что может повлиять ребёнок в реальной жизни? Есть ли у ребёнка от 4 лет его маленькая ответственность дома? Может ли он хоть в чем-то сам принимать решение? В чем он может почувствовать свою "личную силу" (кроме сопротивления делать уроки), есть ли что-то, что он может выбирать?
Можно время от времени "назначать" ребёнка шеф-поваром (составителем меню), навигатором (определяющим маршрут), любым "капитаном". И у малышей, и у подростков есть свои потребности в "капитанстве". У каждого из нас в каждом возрасте есть потребность почувствовать возможность на что-то влиять, в реальной или виртуальной жизни.
8. Осознаёт ли он ценность заботы о своём теле? Ведь оно — я наш первый "дом". Если нам в нем плохо и небезопасно, то и в глобальном доме, то есть в мире сложно будет почувствовать комфорт. Отношение к себе человек формирует из отношения к его младенческому телу. В возрасте 4-6 лет — из любования им папой и мамой, в подростковом возрасте — в уважении к телесности. Важно помнить: подросток переносит свои "неудачи" в общении, в любви на его толстое-худое-прыщавое-носатое-ушастое тело. Над ними нельзя подтрунивать. Тема тела — тема стыда и небезопасности подростков. Им важно объяснять, что тело именно сейчас меняется, и ему — телу — нужна помощь и забота, чтобы справиться с изменениями. Что слышит от нас ребёнок о наших телах? Часто ли мы говорим о том, что мы сами — жирные-худые? Видит ли он, как заботимся о нашем теле мы (зарядки-тренировки, сбалансированное питание, душ и т.д.)?
9. Позволяет ли он себе просить о помощи и принимать помощь? Для подростка иногда попросить о помощи — это как сказать миру "Я неудачник". Умеем ли мы сами просить о помощи и принимать ее, как и подарки, с благодарностью? Ценим ли свой вклад в других людей?
10. Знаем ли мы об особенностях возраста ребёнка? О том, что имеет смысл от него ожидать, а что совершенно нереально? Например, дети 4 лет только "осваивают" агрессию. Они не умеют ею управлять, не умеют контролировать импульсы. Не сформированы части мозга, которые за это отвечают. Если им говорят, что злиться плохо, они эту агрессию могут направить внутрь себя. (Бить себя, выдергивать волосы).
Очень послушные и со всех сторон хорошие дети могут выбирать себе друзей-разгильдяев, мультики, которые вызывают сопротивление родителей, монстроподобные игрушки, компьютерные игры и группы - чтобы "через них" прожить, позволить себе другие качества. Здесь очень помогают актерские кружки - проживать разные роли безопасно. И знание самих родителей: наша задача не подавить эмоцию, а научиться ее осознавать.
11. Может ли он сказать “Нет”, когда это нужно, в том числе нам, родителям? Может ли сказать “Моё”. Может ли он быть избирательным в еде, одежде, друзьях? Позволяет ли себе задавать неудобные вопросы? “Неудобные” дети в большей безопасности, чем послушные.
Может ли он быть критичен, избирателен к информации? Здесь могу порекомендовать курс критического мышления на Прометеусе, шахматы-шашки (игры, где нужно продумывать ходы), классическая музыка, квесты. Книга Кен Ватанабе “Учимся решать проблемы”. Для подростков — сериал "Адам портит все".
12. Что ребенок о себе думает сам. Что говорит о себе. Что в себе ценит. Мы обращаем внимание только на его ошибки или на зрелые черты, в том числе? Тут помогают журналы достижений, сейчас популярны подростковые или детские ежедневники, например "Я-дневник", можно попробовать такое упражнение: попросить написать его полное имя в столбик и на каждую букву имени найти позитивное качество.
13. В каждом возрасте есть своя "авторитетность". Для малышей родители — боги, для деток младшего школьного возраста авторитетность смещается на учителей. У подростка авторитетность смещается на референтную группу. И ему жизненно важна принадлежность этой группе. Есть ли у него в реальной жизни комфортные безопасные контакты? Есть ли взрослый (не родитель), который может стать наставником (крестный, например).
Важно помнить: если мы авторитарны, ребёнок будет выбираться из-под нашего пресса.
14. Ну и самое главное: близость. Есть ли в семье ощущение эмоциональной связи? Не просто заботы о физическом теле, а именно эмоциональной близости. Есть ли семейные ритуалы — то, что окситоциновыми нейронными связями построено с детства (окситоцин - гормон нежности, близости, безопасности)? Разговоры перед сном, обнимание на прощание, чай или какао по выходным вместе. Это простые действия, которые мы вспоминаем с радостью, ощущая это важное "мы".
Важно помнить, что часто дети "уходят" за кем-то. И те семьи, с которыми я работала на этой неделе — это семьи, в которых ребёнок скучал, или винил себя в смерти родителей, или в их разводе. Что бы не происходило во взрослых отношениях, важно и, конечно, идеально, чтобы ребёнок мог ощутить: папа и мама, где бы они не находились, всегда в моей жизни, в каждой клетке тела живёт их любовь. Наша близость — это и топливо, и спасательный круг, и опора для жизни ребёнка.