В Офисе Представителя ОБСЕ по вопросам свободы СМИ о ней объявили еще в декабре 2014 года, после чего в Украине были опубликованы протесты: нельзя ставить на одну доску две страны, когда одна, Россия, оккупировала другую – Украину. Да и уровень журналистики и свободы слова в обеих странах совершенно разный: при всех огрехах и проблемах украинской журналистики, она разнообразна, в отличие от российской, давно превращенной в государственную пропаганду.
В представлении книги написано «Начиная с зимы 2013 – 2014 гг., когда в Украине вспыхнуло насилие, охватившее позднее юго-восточные регионы страны, сотни журналистов подверглись нападениям, были ранены, незаконно задерживались или удерживались в плену членами военизированных групп и сотрудниками правоохранительных органов».
Можно еще раз посмотреть на обложку и убедиться – это официальное издание ОБСЕ – той самой организации, Парламентская ассамблея которой еще 2 сентября 2014 года приняла резолюцию, в которой осудила «оккупацию территории Украины», выразила обеспокоенность «намерениями России выдвинуть незаконные притязания на восточную часть Украины» и сожаление по поводу «вооруженного вмешательства», осуществляемого «контролируемыми Российской Федерацией силами в Украине» и порождаемых ими нарушений прав человека, в связи с чем призвала Россию «прекратить свое вмешательство на Украине» и «привести свои действия в рамках отношений с Украиной и со всеми государствами-участниками в соответствие с хельсинкскими принципами». Той самой ПА ОБСЕ, председатель которой, Илкка Канерва, 27 января 2015 года призвал Россию закрыть границу с Украиной чтобы «остановить поток любых видов оружия и бойцов, будь то добровольцы или нет», предположительно проникающий на восток Украины.
В Офисе Представителя ОБСЕ по вопросам свободы СМИ по-прежнему считают, что на востоке Украине «вспыхнуло насилие» – без адреса, заказчика и исполнителя. 18 июля 2014 года постоянный представитель Великобритании при Совбезе ООН Лайалл Грант заявил, что вооруженные сепаратисты на востоке Украины не являются спонтанным местным повстанческим движением и не представляют народ Украины. Он отметил, что три основные фигуры группировки «ДНР» являются гражданами России и пришли из-за границы, Россия снабжает сепаратистов оружием и оснащением. 28 мая 2014 года Барак Обама заявил, что «действия России на Украине напоминают события, когда советские танки вошли в Восточную Европу во время Холодной войны. Однако способность США формировать мировое мнение позволила изолировать Россию и «противостоять российской пропаганде, российским отрядам на границе и вооруженным повстанцам».
То есть большинство стран-участниц ОБСЕ считают, что Россия является страной-агрессором, в том числе и парламентская ассамблея ОБСЕ, и только Офис Дуньи Миятович называет агрессора и защищающуюся страну объектами «вспыхнувшего насилия», без уточнения – кто на кого напал и в каких позициях находятся журналисты обеих стран. Миятович в своей статье пишет: «С тех пор мы провели девять круглых столов в моем Бюро. Предложенное участниками символическое название этого диалога – «Две страны – одна профессия» – отражает его основополагающие идеи: общее понимание прав журналистов и их обязанностей, преданность профессиональным ценностям и готовность обсуждать этические дилеммы, с которыми сталкивается медиа-сообщество в России и Украине в условиях нынешнего конфликта».
Представляете, целых девять (!) круглых столов, на которых, смею надеяться, российские журналисты рассказывали о цензуре, запрещающей им публиковать альтернативную официальной пропаганде информацию, или, может быть, хвалились тем, как украинские журналисты свободно приезжают на другую сторону, чтобы вместе с российскими журналистами обсудить необходимость разнообразия мнения в московских СМИ. На самом деле, весьма трудно понять вообще целесообразность таких встреч после оккупации и аннексии Крыма и захвата части Донецкой и Луганской областей. Поскольку оккупирована часть Украины, а не России, то каким образом российские пропагандисты и украинские журналисты смогут помочь друг другу?
Один из организаторов этих круглых столов – секретарь Союза журналистов России Ашот Джазоян – в прошлом ответственный сотрудник аппарата ЦК Компартии Армянской ССР, в 1986-1990 годах заведовал сектором искусств отдела культуры ЦК, одновременно являлся заместителем директора государственного информационного агентства «АрменПресс» (Ереван). В 1991-1996 годы – собственный корреспондент «АрменПресс» по России, заведующий московским корпунктом телевидения Армении. Можете себе представить этого товарища, призывающего к миру и справедливости во имя свободы слова стороны Карабахского конфликта, если еще недавно он заявил, что Крым – это часть России?
Очарователен романтизм Миятович: «Однако я испытываю радость и гордость за его участников, которым удается поддерживать конструктивную дискуссию о том, как помочь журналистам в беде и отстоять достоинство своей профессии, несмотря на критику у себя дома от сторонников продолжения конфронтации и информационной войны». Ровно два года проекту, но ни я, ни мои коллеги так и не увидели улучшения ситуации – российская пропаганда как врала, так и продолжает врать, информационная война как шла, так и не останавливается, она становится еще более ожесточенной, несмотря на огромные деньги, которые ОБСЕ тратит для создания видимости благости и миролюбия.
Все эти встречи журналистских чиновников, а в российской делегации не замечен ни один действующий журналист, только номенклатура из псевдоправозащитных организаций, привыкших отсиживать время в многочисленных заседаниях. В реальности ситуация не меняется и вряд ли изменится только по одной простой причине – в России отношение к свободе слова и к правам журналистов зависят от окрика из Кремля, а не от закона. Надеяться на то, что еще несколько заявлений ОБСЕ или участников круглых столов изменят ситуацию, было бы верхом наивности – этого не удавалось сделать ни во время обеих чеченских войн, ни во время российской агрессии в Грузии. Ни один из российских чиновников, кому в девятый раз удается бесплатно съездить в Вену, не вспоминает Сашу Климчука и Гигу Чихладзе, погибших недалеко от Цхинвали от российского оружия.
Круглые столы между российскими пропагандистами и украинскими журналистами возможны только тогда, когда от российских «журналистов» будет что-то зависеть, а Союз журналистов России будет на самом деле независимой организацией, а не конторой, получающей гранты из Кремля. Когда секретарь СЖР Надежда Ажгихина стукнет по столу кулаком и скажет: «Прекратите свою пропаганду, хватит врать и обманывать россиян сказками про «бандеровцев» и русскоговорящих младенцев». Смешно себе представить такую картину, в крайнем случае Ашот Джазоян ей не даст это сказать – партийное прошлое не позволит ругать власть.
Офис Представителя ОБСЕ по вопросам свободы СМИ был создан в 1998 году и его первым руководителем был немецкий политик и журналист Фраймут Дуве, относившийся к правам и необходимости быть свободным буквально, как человек, выросший в свободном мире. На протяжении шести лет российская миссия в ОБСЕ воспринимала работу Офиса как свою личную угрозу, как постоянную опасность быть обвиненным в нарушениях свободы слова. И Фраймут Дуве это делал постоянно и настойчиво, не понимая, как российские власти могут спокойно воспринимать напоминания о невыполненных обязательствах. У нынешнего Представителя ОБСЕ проблем с российской миссией нет: бесполезные круглые столы между украинцами и россиянами может напоминать диалог боксера и шахматиста, но не журналистов и пропагандистов.
Печально осознавать, что видимость работы заменяет реальные шаги, но ОБСЕ иначе не может – это консенсусная организация, в которой один голос России «против» влияет на принятие решений и финансирование структур ОБСЕ. Так было много раз, когда Офис не мог получить текущее финансирование из-за того, что российская миссия была обижена на доклад о положении с правами журналистов и свободы слова в Чечне. Стоит ли серьезно относится к тому, на что тратятся немалые деньги? Скорее всего, нет – так же бесполезно, как и российская пропаганда: и то, и другое – скорее создание видимости работы, когда одни думают, что у них свобода слова, другие – о том, что они эту свободу слова защищают.
Если внимательно прочесть документы Заключительного акта Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе в Хельсинки в 1975 году, ставшие основой для создания ОБСЕ, то они очень похожи на российскую Конституцию – в них много декларируемых свобод и прав, а в реальности их совсем нет. Наверное, ОБСЕ уже не сможет действовать иначе – российская миссия не будет голосовать за нового Представителя ОБСЕ по вопросам свободы СМИ из западного мира – они помнят еще Фраймута Дуве. И никакой реальной пользы опять не будет. А это значит, что к ОБСЕ надо относиться как к организации двух профессий – одна много говорит о свободе слова, другая поддакивает российскому послу и его коллегам из СНГ. Иногда мне кажется, что эти разные ОБСЕ даже не знакомы друг с другом.