Причины очевидны: в стране, где нет приемлемого общественного договора, где социальные лифты работают эпизодически, за два года так и не выработана приемлемая для большинства игроков концепция развития страны. Не создана более-менее устойчивая система принятия и выполнения ранее принятых решений. Вышесказанное, естественно, лишает политические институты (не говоря об отдельных силах) доверия как со стороны общества, так и внешних игроков. Предпосылки для обострения кризиса есть, он ожидаем, а вот каким может быть формальный повод, тезисы и мотивации — с этим попробуем разобраться.
Основные игроки и их цели
Рейтинг действующей власти стремительно падает. Население, ожидавшее чуда и быстрых «результатов майдана» получило все прелести затяжного кризиса, которые лишь подчёркиваются фрагментарным подходом к реформированию страны. Власть нельзя назвать эффективной, но значительное число избирателей продолжает ожидать простых решений, не задумываясь о необходимости меняться самому: в сфере исполнения законов, подходов к заработку денег, ответственности и так далее. К этому можно добавить отсутствие понимания и единого (по крайней мере понятного значительной части жителей страны) видения целей реформ. В обществе остаётся неудовлетворённым запрос на обновление власти: реальное обновление, а не ребрендинг существующих политических сил. Есть запрос и на мощную группу, готовую взять всю полноту ответственности за страну.
Но вот беда – брать власть в теперешних условиях никто, по большому счёту, не хочет. Полнота власти — это полная ответственность. У парламентских партий (вне членов коалиции) есть желание улучшить своё положение: получить большую фракцию, добиться контроля над одним или несколькими направлениями, защитить бизнес спонсоров своего проекта.
Политические партии, не представленные в парламенте (или представленные мажоритарщиками) так же ожидают выборов. Понимая, что они не получат большинства. Но функция «золотой акции» в украинском парламенте всегда хорошо оплачивалась. Достаточно вспомнить лозунг «стране нужен Литвин». Расчёт заключается в переделе мест, которые неизбежно потеряют представители сегодняшней коалиции — БПП и Народный Фронт.
Финансово-промышленные группы, или если быть точным, олигархи желают сохранить или восстановить (те, кто потерял к ней доступ) систему ренты. Продолжить получать доход (именно доход, а не прибыль) с эксплуатации ресурсов государства, вернуть своё влияние и восстановить старую систему отношений в тех немногих отраслях, где их позиции пошатнулись. Для этого им нет необходимости вырабатывать единую позицию и приводить к власти сильную монолитную группу. Более того, негативный для ФПГ пример «Семьи» Януковича перед глазами. Поэтому предпочтительней выглядит ставка на коалицию из множества участников — так, подыгрывая в борьбе за политическое влияние разных сил, легче добиваться желаемого результата.
Президент Украины. Он отдаёт себе отчёт, что в худшем случае (перевыборы Рады) его партия потеряет значительное число мандатов. Поэтому делает ставку на «параллельные» политические проекты а-ля «Наш край». Которые или задуманы как замена «блока имени себя любимого», или возникли самостоятельно, но могут стать союзниками. Ещё одно направление можно назвать «управляемыми попередниками». Это бывшие регионалы, над которыми висит угроза уголовного преследования, либо ухудшения условий ведения бизнеса: как за счёт изменения системы, так и в результате расследований случаев коррупции. Цель Петра Порошенко удержать сегодняшний состав Рады или, в случае развития кризиса, получить управляемый костяк будущей коалиции. Желательно в количестве, минимизирующем потребности в «золотой акции» партнёров-реформаторов.
Есть и ещё одна сила — местные элиты. Последние два года дали возможность сформироваться локальным политическим проектам. Когда местные предприниматели пытались взять власть на уровне города, района или наоборот представители местной власти брали контроль над бизнесом (как легальным, так и не очень). Местами возникли, а местами окрепли региональные «олигархические группы». Со всеми атрибутами:
- Рента. Только в данном случае от эксплуатации местных ресурсов (например, Закарпатье, янтарное Полесье и т.д.);
- Контроль над политическими партиями, которых возникло большое количество;
- Медиа-ресурс или влияние на отдельные социальные группы, посредством установлениям патрональных отношений. Не в каждом регионе экономически оправдано создавать мощные СМИ. Это компенсируется влиянием на работников бюджетной сферы и/или отдельными социальными группами (это могут быть пенсионеры, молодые семьи, работники градообразующих предприятий, крестьяне и так далее).
Региональные политические проекты не имеют шансов получить большинство, но уже понимают, что не обязаны становиться частью более мощной партии. Рассчитывают провести «своих» депутатов по мажоритарным округам и тем самым защитить свои интересы. Получаем опыт «Балог» или «Винницкого анклава» в новой редакции, более разрушительной для страны: они не защищают «свое старое», а создают новую систему, ищут дополнительные ресурсы, необходимые для защиты интересов своих феодально-региональных вотчин.
Таким образом, атаки на Верховную Раду будут не ради получения всей полноты власти, а ради распределения властных полномочий, ресурсов и возможностей между большим количеством игроков. Урвать кусочек хотят многие, брать всю ответственность на себя никто не хочет.
Возникает вопрос: а где же новые политические силы, про которые так много говорили? Увы, но перспективы таковых (имею в виду действительно новых — из «новых людей», а не плавное перетекание ветеранов Рады из одной партии в другую) пока туманны. Уже есть группы, способные сформулировать что они хотят, но у них пока нет видения того, как приходить к власти: идёт попытка попасть во властные кабинеты вместо работы по формированию костяка своих сторонников и получения поддержки общества. Такая работа требует долгосрочного планирования, понимания целей и задач, ежедневной работы, а результаты получаешь не сразу. Зато она может дать и человеческий ресурс, финансовый и даже медийный (влияние тех же социальных сетей уже сопоставимо с влиянием традиционных СМИ) на постоянной основе.
Формат «просто похода во власть» может показаться более привлекательным — сказать о своих ценностях, напрячься во время кампании и получить «ограниченный успех». Но и в данном случае возникает необходимость в ресурсах. Их могут предоставить лишь ФПГ, которым «новые игроки» не интересны в принципе: новые люди требуют выработки новых договорённостей, новых подходов. Проще работать со старыми, проверенными кадрами, или создавать «новые силы» самим, заранее размещая нужных исполнителей по ключевым постам.
Таким образом, в случае досрочных выборов в Раду, новые политические силы останутся не у дел – они не имеют собственного ресурса и оформившихся групп сторонников. Решить проблему за счёт ФПГ не получится: у тех свои проекты, свои цели, свои предпочтения. Максимум, на что могут рассчитывать «новички» при удачном стечении обстоятельств, пару десятков мест в Верховной Раде. Вроде бы и во власти, но ничего решить не смогут – лишь добавят фрагментации и без того собранному по лоскуткам депутатскому корпусу.
Внешние силы
Говоря о внешних силах, способных повлиять на выборы в Украине, стоит остановиться на возможностях ЕС, США и России.
Так называемые западные партнёры вряд ли выступят в поддержку той или иной силы:
- Новые силы и персоналии, по большому счёту, не известны. Кроме того, на Западе привыкли трезво оценивать перспективы, которых у новичков на этих выборах не будет.
- Теперешняя власть специфическим подходом к реформированию страны сделала всё возможное, чтобы посеять сомнения в способности украинских партнёров проводить хоть какую-нибудь последовательную политику.
- Приход к власти старых игроков, бывших членов Партии Регионов выглядит ещё хуже.
Но самый главный фактор — наличие собственных проблем. Новая администрация США только будет входить в курс дела. В Германии и Франции на носу выборы, проходящие на фоне кризиса в ЕС. Поэтому активно ввязываться во внутриукраинские политические баталии желающих будет мало. Но это не значит полной отстранённости Запад от Украины: наблюдать будут с интересом, ожидая проявления новых сил, появления адекватных собеседников. Могут сделать красивый жест и в пользу Петра Порошенко. Не от большой любви, а если увидят, что новая Рада рискует стать менее дееспособной, чем теперешняя. Ведь полученный в результате хаос в стране означает жирный крест на зачатках реформ. Что, в свою очередь констатирует провал политики поддержки Украины.
Россия. Для Кремля политический кризис наоборот интересен и желаем именно сейчас. РФ работала на это последние несколько лет. Поэтому неважно как такое произошло: в результате демократических выборов свободолюбивого народа или «введения вируса ДНР/ЛНР» в политическую систему Украины. Парламент, раздираемый противоречиями автоматически выхолащивает внешнюю политику страны, лишает её формы и наполнения. Абсолютно не важно и то, под какими лозунгами избирались новые украинские парламентарии. Контролируемые олигархами или раздираемые противоречиями малочисленные группы патриотов ничем не хуже таких же групп сторонников нормализации отношений с Россией. Возвращаются удобные для России схемы раздела сфер влияния между различными ФПГ – а это главное.
Однако парламент лишь первый этап в списке желаний Кремля. Жирной точной должно стать следующее обострение, нацеленное уже на президентский пост: в конце 2016-начале 2017 повалить парламент, а через год сменить человека на посту президента. В таком случае, независимо от личности нового «гаранта Конституции», получаем неуправляемую страну, разделённую между несколькими ФПГ либо региональными группировками.
Ключевые тезисы горячей осени
Слабость позиций власти проявляется, среди прочего, и в достаточно внушительном списке тем, которые могут стать формальным поводом для начала протестов. Или, по крайней мере, быть поднятыми отдельными политическими силами в борьбе за новые выборы. Среди основных «общенациональных» можно указать:
1. АТО. Война и смерть всегда приводят к недовольству. С одной стороны население, как бы это цинично не звучало, привыкло к боевым действиям на востоке страны. Однако изменение этого фона может стать поводом для выражения недоверия власти. России не обязательно начинать полномасштабное наступление – достаточно просто интенсивных боёв с большими потерями со стороны Украины. Либо атаки на один или несколько объектов инфраструктуры. Главное — продемонстрировать неспособность Киева держать ситуацию под контролем.
2. Заложники и пленные. Тоже тема для раскачки ситуации. Новая информация о плохом содержании военнослужащих ВСУ, новый судебный процесс по типу «суда над Савченко» даёт необходимую аргументацию политикам в Киеве для атаки на власть.
3. Минский процесс. Самая «горячая» тема. Особенно на фоне ухудшившихся позиций Украины в переговорах. Назначение выборов в оккупированных регионах, специфика разведения сил и средств, вопросы обеспечения правопорядка в прифронтовой и серой зонах. Всё это основания для протестов.
4. Качество жизни. Экономический кризис никуда не исчез и разговоры о наметившемся росте ВВП для большинства жителей страны звучат как сказка. Поэтому, например, очередной краткосрочный обвал курса доллара (что сделать по силам как игрокам внутри страны так и внешним силам) даёт возможность объявить всю экономическую политику последних лет несостоятельной. Никуда не делся и рост стоимости жизни — ещё один повод для недовольства.
5. Тарифы на коммунальные услуги и субсидии. Это отдельная тема, которая уже используется политиками даже несмотря на широкий объём компенсаций стоимости ЖКУ. Новые платёжки с новыми цифрами уже скоро неприятно удивят украинцев, а впереди долгая и, возможно, холодная зима.
6. Коррупционные скандалы. Значимых системных побед над коррупцией этой осенью ждать не приходится – страна продолжает жить в системе компромиссов различных ФПГ и региональных групп. Значит остаются сферы, где расследования будут тормозиться (или не начнутся вовсе) по причине важности объектов для поддержания политической стабильности. Остальные, как, например, дела Корбана или Мосийчука, останутся «в процессе расследования»: ведь основная функция резонансного старта заключалась в создании рычага влияния на политические силы, а не пресечения порочной практики или наказания виновных.
Имеем 6 основных тем, каждая из которых может вызвать обострение политического кризиса. К этому стоит добавить ещё два направления, пока не исследованных в должной мере.
Децентрализация и права регионов. Тут главная роль (точнее роли) принадлежат формирующимся региональным группам — «мини олигархатам». На прошедших местных выборах сразу несколько территорий отошли под контроль местных политических партий зачастую созданных местными предпринимателями и/или руководителями. Один из типичных примеров — Буча и Ирпень с мерами-свояками, общим строительным бизнесом и общей политической силой. Такие группы уже почувствовали запах денег: ресурс территорий, бюджет и те же субсидии, объём которых, по словам премьер-министра, составит от 4 до 6% ВВП. Региональные группировки на первый взгляд не особо сильны в масштабах страны, но в реальности они могут многое, ведь распоряжаются огромным ресурсом послушных бюджетников (в некоторых регионах и пенсионеров). Грозная сила.
Список проблемных тем есть. Предугадать кто из политиков будет пользоваться тем или иным тезисом так же не сложно.
Часть бывших «коалиционеров» (например БЮТ, Радикальная Партия) будут брать на вооружение вопросы тарифов, АТО, заложников. Эту же тему намерены эксплуатировать ряд правых партий, пока не представленных (или представленных мажоритарщиками) в Верховной Раде. Основной посыл – неспособность теперешней власти найти эффективное решение проблемы.
Бывшие регионалы сконцентрируются на экономических вопросах и теме мирного разрешения кризиса. Не обходя вниманием, естественно, «грабительские тарифы», избирательную борьбу с коррупцией и реализацию инфраструктурных проектов. Атака на Омеляна и ему подобных будет — проекты в транспортной области, энергетике, АПК подрывают основу существования ФПГ. А значит можно ожидать повторения ситуации с углём для ТЭЦ, разговоров о скором коллапсе украинской железной дороги либо портов.
Может ли власть удержать ситуацию под контролем
Несмотря на сложившуюся неприятную для власти ситуацию, возможность сохранить контроль над ситуацией достаточно велика. Это и объективные причины и возможности самой власти:
- Отсутствие организующей силы протестов, которую воспримет общество. Большинство политических партий имеем существенный отрицательный рейтинг. Значительная часть людей понимает, что выход на улицу, якобы за свои интересы, но под флагами «привычных» политических сил, ничего не даёт кроме расшатывания ситуации: проблема остаётся нерешённой. Этому же учит опыт последних 15 лет. Новые силы либо не оформились, либо (читай выше) не работают по расширению базы поддержки среди населения и ищут варианты «простого прихода во власть».
- Определённое упрощение административных процедур по организации своего бизнеса тоже влияет на уменьшение протестного потенциала: недовольные своим положением разумные граждане пытаются заработать деньги. Регистрируют бизнес и работают. Времени на политику остаётся относительно немного. В своё время в Беларуси данный фактор сыграл ключевую роль в кризисе 2009-2010 годов. Не думаю, что в Украине влияние упрощения административных процедур будет столь же сильно. Но отрицать его полностью так же не берусь.
- Заработавшие социальные лифты. Сегодня активный и разумный гражданин имеет небольшие шансы реализовать себя, в том числе и в сфере управления. Социальные лифты начинают работать. Это, с одной стороны может дать кадры политическим силам. А с другой вымывает способных управленцев, которые реализуют себя «здесь и сейчас» вне партий. Вопрос в активности власти и предоставляемых возможностях.
- Отсутствие явного лидера, который намерен взять всю полноту власти, уменьшает привлекательность объединений политических сил (не только формальных но и ресурсных). Вариант войны всех против всех позволяет власти играть на противоречиях между своими оппонентами.
- Эффект от принятых мер по нейтрализации политических оппонентов. Тут можно вспомнить «мусорный кризис Садовового», а так же упомянутые дела Корбана и Мосийчука. С одной стороны, использована технология удара по имиджу «профессионалов-управленцев» (в деле с Садовым). С другой, долго текущее уголовное разбирательство против лидеров и активистов делает ряд политических партий более склонными к поиску компромиссов. Здесь, кроме Радикальной партии, Укропа, стоит вспомнить депутатскую группу «Воля Народа», так же часть Оппозиционного блока.
- Создание параллельных проектов власти. «Всеукраинское движение за очищение» М. Саакашвили связывали с президентом ещё на момент создания. Но сегодня стало очевидно, что в одиночку решить задачу пополнения рядов союзников БПП в новой Раде оно не способно. С другой стороны, у президентской силы есть проект «Наш Край», призванный забрать часть голосов избирателей, критично оценивающих события 2014-16 годов. Кроме того, именно «Наш Край» может искать компромиссы с местными финансово-политическими группировками.
- Местная власть и административный ресурс. Президент завершил формирование своей вертикали власти. Руководители большинства ОГА — лояльные Порошенко люди. Что касается местных выборных органов, то пример уголовных дел под Киевом демонстрирует готовность власти применять меры силового воздействия. Тем более, что это становится прекрасной демонстрацией «борьбы с коррупцией во власти».
- Договоры с олигархами. Старый и проверенный метод, который продолжает действовать. Типичный пример — объёмы субсидий населению, которые сразу идут на счета энергетических компаний. Да и сам формат субсидирования, стимулирующий потребление, а не экономию заслуживает аплодисментов со стороны энергетиков и угольщиков.
Власть имеет все возможности удержать контроль над ситуацией. Вопрос лишь в том, какие из методов будут использоваться активно, а какие останутся лишь на бумаге.
Если президент и правительство в ближайшие месяцы смогут предъявить обществу (так чтобы общество поверило в них) примеры своих успехов, то кризис, вполне возможно, не выйдет за двери зала заседаний Верховной Рады. Будут блокирования трибун и будет работа президентской силы по дискредитации оппонентов. Используя кейсы Садового, либо ресурсы ГПУ и НАБУ.
В случае отсутствия явных «историй успеха» и вынужденных уступках по «Минску» ситуация для президента будет более сложной. Среди инструментария «удержания ситуации» возрастёт процент компромиссов с ФПГ, местными элитами. Не менее важным станет и силовой блок — расследования «коррупционных дел». Такой формат работы, увы, не имеет ничего общего с реформированием страны, поскольку не снимает предпосылок обострения кризиса – всего лишь переносит острую его фазу на срок от 5 до 10 месяцев. Получаем работу по «управляемому роспуску Рады» в 2017 году. Такой себе повтор «ритуальной жертвы»: в 2016-м негатив забрал на себя премьер Яценюк, в следующем году на роль жертвенного барана нужна более масштабная кандидатура – например, весь парламент.
Третий вариант – наихудший – власть не удерживает Раду. В таком случае БПП идёт на выборы как минимум тремя колоннами. Народный Фронт надеется на мажоритарщиков и пытается сыграть на успехах правительства, справедливо говоря, что концепция возникла ещё «при Яценюке». Но в любом случае получаем «лоскутную» Раду с огромным количеством договорённостей и взаимных ограничений. Об эффективных реформах при таком раскладе можно будет забыть по крайней мере до очередных внеочередных выборов.