Саммит G20, только что завершившийся в китайском Ханчжоу, не принес давно ожидавшейся договоренности России, США и Турции по сирийскому конфликту. Более того, в то время, когда мировые лидеры проводили встречи и совещания в небольшом китайском городке (всего девять миллионов жителей), ситуация на фронтах сражений стала еще более напряженной.
Президент США Барак Обама успел поговорить в Китае и с Реджепом Тайипом Эрдоганом, и с Владимиром Путиным, стараясь убедить обоих отказаться от чрезмерно активного участия в сирийской войне, но большого успеха не достиг. Более того, турецкий и российский лидеры, все настойчивее формируют в Сирии собственную повестку дня, ставя США в крайне некомфортное положение.
На саммите в Китае американский лидер просил турецкого прекратить бомбардировки и артиллерийские обстрелы курдских Отрядов народной самообороны, которые снабжаются, тренируются и поддерживаются с воздуха Пентагоном. Для США курды стали главными союзниками в этой войне, поскольку наиболее эффективно сражаются против Исламского государства.
Для Анкары, однако, те же самые курды – не союзники и герои, а ровно наоборот – террористы и сепаратисты, планирующие оторвать от Турции юго-восток этой страны. Эрдоган, выступая после встречи с Обамой, подчеркнул необходимость бороться «против всех террористических групп» и «предотвратить создание террористического пояса» вдоль южной границы своей страны. Пояс, о котором идет речь, – не что иное, как непрерывное курдское образование, тянущееся от границы с Ираком на востоке почти до Средиземного моря на западе. Сейчас этот пояс не замкнут – две его половины друг от друга отделяет примерно полсотни километров территории, подконтрольной ИГ.
Турецкое вторжение в Сирию, собственно, призвано не дать им соединиться, вклинившись между двумя курдскими анклавами. Примирить позиции США и Турции относительно курдов («союзники» и «террористы» соответственно) крайне непросто. На переговорах с Эрдоганом в Китае Обама смог добиться только одного: турецкая армия временно прекратила боевые действия против Отрядов народной самообороны, сконцентрировавшись на зачистке сирийской стороны границы от боевиков ИГ.
И в этом деле турки добились существенного успеха. Премьер-министр Турции Бинали Йылдырым 5 сентября заявил: «От Азаза до Джараблуса все 90 километров [сирийской стороны] границы очищены от террористических групп. Они отброшены [на юг]». То, что боевики сопротивления практически не оказывали, а организованно отступали вглубь своей территории, он уточнять не стал.
Технически, турецкая армия полностью выполнила поставленную перед ней задачу – отбросить боевиков ИГ от своей границы. Никаких других целей официально перед ней никто не ставил. Однако неофициальная (и намного более важная) миссия – недопущение создание единого курдского образования все еще не выполнена. Именно поэтому в ближайшее время стоит ожидать быстрого и мощного продвижения турецких войск на юг, в направлении города Эль-Баб, находящегося под контролем Исламского государства. Только такая операция может предотвратить соединение курдских анклавов.
Как на это отреагируют сами курды, в общем, понятно: Анкара официально заявляет, что в сирийской войне не участвует, поэтому Отряды народной самообороны с чистой совестью могут ударить по наступающим с севера войскам в фланги – с востока и запада. Их заветная мечта о собственном едином государстве может быть реализована только в случае успеха такого наступления. Однако политически это будет крайне рискованный шаг: Турция будет просто вынуждена начать полномасштабную войну против сирийских курдов, которых поддерживают США. Такое противостояние потенциально может привести к кризису региональных (и даже глобальных) масштабов.
В Китае Обама добился от Эрдогана некоторой отсрочки запуска всей этой последовательности событий. Видимо, Вашингтон не теряет надежды разрешить противоречия между турками и курдами без применения тяжелых вооружений. Хоть и небольшой, но все же результат.
Переговоры американского президента с российским по сирийской проблеме даже и такого результата не принесли. Главным камнем преткновения стал город Алеппо и ситуация вокруг него.
С точки зрения США, россияне должны немедленно прекратить поддержку войск Башара Асада, которые нацелились на установление контроля над этим городом (вторым по числу жителей в довоенной Сирии). Если восточная (повстанческая) часть города падет, то это станет важнейшим стратегическим, политическим и символическим переломом в гражданской войне. Пока оппоненты Асада удерживают Алеппо, у них остаются хотя бы теоретические шансы на общую победу. С потерей города будут утрачены и эти шансы. Соответственно, заявления Барака Обамы о том, что «Асад потерял легитимность и должен уйти» станут полностью нерелевантными: всем будет ясно, что Асад остается. Он получит возможность вести любые переговоры о будущем своей страны с позиции силы.
Путин, в свою очередь, требует от Обамы полного отмежевания повстанцев, воюющих за Алеппо, от войск «Фронта завоевания Сирии» – группировки, ранее известной как «Фронт аль-Нусра» - сирийское отделение «Аль-Каиды». Суть позиции Москвы состоит в следующем: установить перемирие можно, но только не с террористами из «Фронта». Дело, правда, в том, что в Алеппо повстанцы из разных групп перемешаны, отделить «хороших» от «плохих» практически невозможно. Кроме того, в Алеппо «Фронт» является главной и наиболее боеспособной антиправительственной силой, поэтому заключать перемирие со всеми, кроме него, особенного смысла не имеет. Кстати, сами повстанцы выступают категорически против выделения сменивших вывеску сторонников «Аль-Каиды» из общего своего числа.
Надежда на то, что Обама и Путин сумеют достичь в Китае какой-либо договоренности, все-таки оставалась. По итогам их встречи должна была состояться совместная пресс-конференция Джона Керри и Сергея Лаврова. Однако после президентского разговора подход к прессе отменили, а сам Обама заявил, что у Вашингтона и Москвы остаются «серьезнейшие расхождения» в видении сирийской ситуации. При этом он, правда, попытался сохранить возможность продолжения диалога: «Я думаю, сейчас преждевременно говорить, что мы нашли ясный путь вперед, однако возможность некоторого прогресса все еще остается».
Теоретически, Обама может быть прав. Пока он разговаривал с Эрдоганом и Путиным, в Сирии правительственные войска снова (во второй раз за полгода) сумели взять Алеппо в полное кольцо. После недели ожесточенных боев за комплекс зданий военного университета, расположенного на юго-западной окраине города, войска Асада взяли его под свой полный контроль, перерезав единственный путь снабжения повстанческой части города. Успеху правительственной армии в значительной степени содействовала российская авиация, каждый день наносившая десятки авиаударов по противникам режима только в этом районе города.
Таким образом, позиции Башара Асада и его патрона – Владимира Путина снова усилились, потому компромиссов они ждут от своих оппонентов. Обама, вынужденный сдерживать и турецкое наступление, и российскую авиацию, к каким-либо уступкам не готов, поэтому события, видимо, будут развиваться в чисто военной логике. Как уже случалось ранее, повстанцам в окруженном Алеппо, Асад, видимо, предложит выбор: либо сложить оружие и покинуть город под гарантии безопасности, либо осада и блокада будут тянуться до тех пор, пока защитники Алеппо под давлением обстоятельств не изменят своего мнения относительно его сдачи.
Тут, собственно, может появиться окно для переговоров, на которые намекнул Обама. При содействии ООН Россия и США могут определить где и как будут проложены «гуманитарные коридоры» из осажденного города на подконтрольные повстанцам территории. Гарантии безопасности выезжающим могли бы предоставить Москва, Вашингтон и ООН.
Пока, впрочем, укрепившиеся в Алеппо повстанцы демонстрируют решимость биться за город до конца – каким бы он ни был. Сдаваться они точно не собираются.
Оба главных сюжета сирийской гражданской войны – противостояние турки-курды и сражение за Алеппо – выходят на новый, более опасный уровень. Турция и Россия вовсю накаляют ситуацию, повышая ставки в своих геополитических играх. В этих условиях у Барака Обамы и его дипломатии остается совсем немного возможностей для тактических маневров, однако именно от них в значительной степени будет зависеть развитие событий в Сирии.