1. Основные факты, относящиеся к этому заседанию – его главные участники, их позиции, применявшаяся ими аргументация, принятое решение – были в основном известны и раньше, неоднократно обсуждались (в частности, в этом блоге) в течение прошедших почти двух лет. Поэтому какой-либо сдержательной новизны для постоянных наблюдателей за украинскими событиями данная стенограмма не содержит.
2. Однако, насколько можно судить по реакции значительной части украинского общества, публикация стенограммы заседания СНБО все же вызвала эффект разорвавшейся бомбы. Очевидно, этот эффект вызван прежде всего документальным подтверждением той информации (существовавшей до вчерашнего дня лишь в виде косвенных свидетельств и слухов), какая была уже известна в течение последних двух лет, но в реальность которой, как можно понять, значительная часть украинского общества просто не могла поверить.
3. Основное внимание общественности оказалось привлеченным к ключевой роли в отказе от сопротивления внешней агрессии, какую сыграла, выступая на заседании СНБО, лидер партии «Батькивщина» Ю.Тимошенко:
«Нельзя говорить о срочном вступлении в НАТО, это вызовет еще большую агрессию России… Если бы у нас был хотя бы один шанс из ста выиграть у Путина, я была бы первой, кто бы поддержал активные действия. Но посмотрите, в каком состоянии сейчас наша армия. Посмотрите, разве можем мы противостоять ему в Крыму, где на порядок больше российских солдат, самое современное оружие и полноценные российские базы?... Поэтому мы должны сегодня умолять все международное сообщество встать на защиту Украины. Это наша единственная надежда. Ни один танк не должен выехать из казармы, ни один солдат не должен взять оружие, иначе это означает поражение. Никакого военного положения и активизации наших войск! Мы должны стать самой мирной нацией на планете, просто вести себя как голуби мира… Мы должны придумать какие-то нестандартные ходы. Например, пригласить лидеров европейских стран на какой-нибудь мирный саммит в Киев или в Крым. Провести конференцию по вопросам мира. Должны все вместе писать обращение в ООН, в НАТО, США по поводу миротворческих войск. Задействовать все дипломатические связи… Вы представляете, что начнется в стране, если танки и БТРы поедут по улицам городов? Это спровоцирует массовую панику. Люди начнут массово бежать из страны. Проблема с продовольствием, с горючим…».
4. С другой стороны, в целом позитивную (но, как будет видно ниже, незаслуженную) оценку общественности получила позиция А.Турчинова, предлагавшего объявить военное положение, но не получившего для своего предложения поддержки других членов СНБО.
5. Почти не получила (по крайней мере пока) необходимого обсуждения (и, как минимум, морального осуждения) позиция большинства других членов СНБО, выступивших на заседании против введения военного положения и отказа от сопротивления агрессии, в частности, со стороны премьер-министра А.Яценюка, первого вице-премьера В.Яремы, министра обороны И.Тенюха, руководителя СБУ В.Наливайченко, главы СВР В.Гвоздя.
6. За прошедшие два года аргументация сторонников отказа от сопротивления, предложенная на заседании СНБО 28.02.2014 г., многократно повторенная впоследствии, включая и в наши дни, продемонстрировала свою полную несостоятельность. Упомянутая на заседании возможная (но, скорее всего, не состоявшаяся бы) жертва пяти тысяч военнослужащих (согласно данной ими присяге готовых отдать жизнь за независимость и территориальную целостность Украины) в случае направления их на отражение внешней агрессии в Крым и при практической гарантии в этом случае удержания Крыма под контролем Украины и отсутствия войны на Востоке Украины, с одной стороны, и фактическая гибель почти десяти тысяч украинских граждан (многие из которых были гражданскими лицами, не дававшими военной присяги) в результате двухлетней (и по-прежнему продолжающейся) войны при аннексии Крыма, оккупации Восточного и Центрального Донбасса, при почти трех миллионах беженцев и перемещенных лиц, при колоссальных разрушениях на Востоке Украины, с другой стороны, – это просто несопоставимые результаты двух вариантов развития ситуации, из которых власти Украины 28 февраля 2014 г. выбрали наихудший.
7. Называвшиеся цифры (возможно, завышенные) российского военного контингента, сосредоточенного на российско-украинской границы, даже в случае их соответствия действительности, однозначно говорят об отсутствии со стороны В.Путина реальных планов по вторжению даже в Левобережную Украину, не говоря уже о захвате Киева и более амбициозных планах. С группировкой в 38 тыс. человек (данные, объявленные на заседании И.Тенюхом) в такую страну, как Украина, невозможно ни успешно вторгнуться, ни оккупировать сколько-нибудь заметную часть ее территории, ни удержать ее сколько-нибудь осязаемое время.
Группировки в 35-40 тыс. чел. (фактическое суммарное число всех т.н. «сепаратистов», «добровольцев», российских военных в Лугандонии) достаточно лишь для оккупации и минимально эффективного контроля гораздо более скромной территории с весьма лояльным для оккупанта населением (менее трети Луганской и менее трети Донецкой областей). Для оккупации и минимально эффективного контроля Левобережной Украины или т.н. «Новороссии» с менее лояльным оккупанту населением необходимо иметь минимум миллион солдат, для оккупации и Левобережой Украины и «Новороссии» одновременно – не менее полутора миллионов. Таких сил у Путина не было и нет.
Для сравнения: для вторжения в Грузию с населением в одиннадцать раз меньшим, чем Украина (4,1 и 45 млн чел.), и с эффективной территорией страны еще более скромной, чем одна одиннадцатая часть Украины, летом 2008 г. была сосредоточена российская группировка численностью свыше 100 тыс. военнослужащих; для вторжения в 1939 г. в Финляндию и ее оккупации (население – 3,5 млн.чел.) была сосредоточена группировка советских войск в 426 тыс. солдат, увеличенная к марту 1940 г. до 761 тыс. солдат; для вторжения в 1940 г. в Эстонию, Латвию, Литву (население соответственно – 1,0; 2,0 и 2,5 млн. чел.) и их оккупации были сосредоточены группировки советских войск численностью соответственно примерно в 100, 150 и 200 тыс.чел.
Таким образом, заявление адмирала И.Тенюха на заседании СНБО о якобы угрозе Украине со стороны группировки в 38 тыс. чел. следует расценивать либо как демонстрацию его вопиющего непрофессионализма, либо же как сознательный и циничный шантаж членов СНБО, мало знакомых с характером проведения подобных военных операций. Если учесть, что предыдущий де-факто министр обороны (официально – Уполномоченный Верховной Рады за деятельностью Министерства обороны) генерал-полковник В.Замана, выразивший готовность оказать сопротивление агрессии и начавший мероприятия по его организации, был снят со своей должности за день до заседания СНБО 27 февраля, а вместо него на пост министра обороны по требованию Ю.Тимошенко был назначен И.Тенюх, то подозрения о неслучайности поведения последнего усиливаются. Действия (а точнее: бездействие, преступное бездействие) И.Тенюха продолжилось, как известно, и в дальнейшем.
8. Тем не менее главную ответственность за непринятие необходимых решений по защите суверенитета, независимости, территориальной целостности Украины несет исполнявший обязанности президента Украины и председатель СНБО Украины А.Турчинов. Его личную вину можно сформулировать в следующих пунктах:
— А.Турчинов на заседании СНБО предоставил слово не члену СНБО, но своему партийному руководителю (лидеру партии «Батькивщина», членом которой он тогда состоял) Ю.Тимошенко, выступление которой в качестве бывшего кандидата в президенты Украины и наиболее влиятельного политика страны в тот момент оказалось во многом роковым для непринятия членами СНБО необходимого решения;
— А.Турчинов пригласил на заседание СНБО не только не являвшейся членом Совета Ю.Тимошенко, но и других лиц, не являвшихся членами СНБО, общим числом, по некоторым свидетельствам, до 50 человек. В таком составе вероятность принятия ответственного решения о противодействии агрессии резко снизилась, не понимать этого А.Турчинов не мог;
— А.Турчинов не должен был обнародовать на заседании СНБО содержание своего телефонного разговора с А.Нарышкиным, намеренно проведенного Кремлем во время заседания СНБО и явно нацеленного на запугивание и шантаж его членов;
— А.Турчинов не был обязан созывать СНБО по указанному вопросу; в случае созыва СНБО он не был обязан ставить вынесенный им вопрос о введении военного положения на голосование; в случае даже непринятия членами СНБО решения по этому вопросу он не был обязан его выполнять. Согласно п. 19 ст. 106 Конституции Украины исключительная прерогатива по принятию решения об использовании ВС Украины принадлежит Президенту Украины и никому другому (Президент… принимает решение об использовании Вооруженных Сил Украины в случае вооруженной агрессии против Украины). Более того, согласно п. 31 той же 106-й статьи Конституции Украины Президент Украины не может передавать свои полномочия другим лицам или органам. Но именно это А.Турчинов и сделал – передал свои полномочия как Президента (или как и.о. Президента) в части решения об использовании ВС Украины в случае вооруженной агрессии против Украины другому органу (СНБО), у которого таких полномочий нет (см. ст. 107 Конституции Украины);
— Таким образом, А.Турчинов грубейшим образом нарушил пп. 1, 19, 31 ст. 106 Конституции Украины, а также ее следующие статьи: 2, 17, 65, 73, 102.
9. Нарушителями статей 2, 17, 65, 73 Конституции Украины стали также все участники заседания СНБО 28 февраля. Члены СНБО, являвшиеся в тот момент народными депутатами Украины, нарушили также и ст. 79 Конституции Украины. Кроме того, ими были нарушены несколько статей Закона Украины об обороне.
10. Существование в Украине влиятельных политических сил, принявших, затем в течение последних двух лет отстаивавших решения властей о сдаче Крыма (потом – и Восточного и Центрального Донбасса), в настоящее время оправдывающих эти решения и продолжающих их защищать даже после опубликования стенограммы заседания СНБО от 28 февраля 2014 г., свидетельствует о гораздо более глубинной проблеме, чем «просто» вопиющая некомпетентность, чудовищная коррупция, грубейшие нарушения Конституции и законодательства Украины и/или циничное предательство ее национальных интересов.
Но об этом – в другом тексте.