Столица самой счастливой страны в мире встретила нас весьма хмуро. Низкое серое небо, как в старых фильмах про Октябрьскую революцию. Вода в Зундском проливе свинцового цвета, как в чёрно-белых фильмах про Петра I. Студёный ветер Северного моря срывал с редких деревьев последние листья и уносил далеко в насквозь продуваемое пространство. Самое время было навестить скандально известное «внутреннее государство хиппи» – Христианию. Говорят, там день и ночь тёплая атмосфера: все радостно курят травку, играют регги, малюют психоделические картины и свободно любят друг друга.
| Лютеранская церковь Спасителя, с уникальным шпилем. Находится в старом районе города, Кристианхавне. В начале семидесятых годов двадцатого века один из уголков этого района, казармы короля Христиана, был заброшен, и, в итоге, в нём нашли приют хиппи, основавшие там Христианию. |
| Башня мечети в Катаре также закручена против часовой стрелки |
Знакомый копенгагенский таксист Peter Krag предупредил меня, чтобы не надевал кожаную куртку-косуху, потом подумал немного и сказал:
«Если возишь с собой пуленепробиваемый жилет, тоже оставь в гостинице, иначе будут неприятности».
От нашей гостиницы на острове Зеландия до датского Парламента минут двадцать пешком, оттуда до острова Амагер и Христиании на нём ‑ ещё двадцать. Мы шли, ориентируясь на причудливую христианскую церковь в виде закрученного винтом шпиля. Нечто схожее доводилось встречать у мусульман в Катаре. Интересно, кто у кого стянул идею?
Христиания – это такой квартал в столице Дании. В него можно попасть только с двух входов, да и те перегорожены тяжёлыми т.н. «ледниковыми» валунами, которые закрывают подъезды для автомобилей. Любого автотранспорта – будь то мусороуборочная машина, карета скорой помощи или же полиция. Последнюю в Христиании особенно не любят, как выяснилось.
| Шаг под арку и вы покидаете территорию Евросоюза |
За деревянной аркой с надписью «Христиания» будто бы обрывается Копенгаген, а начинается «Вольный город», где вроде бы не действуют законы Датского королевства и Европейского Союза. Сразу за воротами две тёмнокожие личности продавали с тележки орешки и печеньки с марихуаной. «No foto!» ‑ предупредили нас тёмные личности. От печенек с коноплёй мы отказались, уж больно нездоровыми они выглядели.
Все здания, насколько хватало глаз, сплошь разрисованы граффити разной степени художественности. На манер, как размалёваны гаражи и производственные бараки, когда подъезжаешь к Киеву на поезде. Одно из граффити как раз изображало перечёркнутый красной чертой фотоаппарат. Фотографировать в Христиании не рекомендуется категорически. Кто-то из обитателей скрывается от властей, кто-то от родственников, кто-то не хочет фотодоказательств того, что он торгует анашой и гашишем.
Иные граффити на языке пещерных людей доходчиво доводили до сведения другие правила поведения в Христиании:
• езда на мотоциклах, так же, как и автомобилях, запрещена на всей территории Христиании;
• ношение байкерской одежды в Христиании запрещено. Это последствие настоящей гражданской войны, которая произошла в «Вольном городе» лет десять назад. Воевали хиппи с байкерами. Последние взялись контролировать продажу в Христиании лёгких наркотиков, которые хиппи культивируют и распространяют внутри коммуны не наживы ради, а расширения сознания для. Байкеры захватили наркорынок Христиании, чтобы «грести бабло» на новые байки, стильный прикид, бензин, бухло и клёвых тёлок. Они же принялись расширять ассортимент героином и крэком. Хиппи возмутились – мотоциклы поджигали «коктейлем Молотова», байкеров забрасывали камнями, проламывали головы дубинами, ломали конечности цепями, резали плоть ножами – так победили и изгнали тяжёлые наркотики из Христиании;
• запрещены бронежилеты. Это последствия войн за независимость Христиании. Всякий раз, как в Дании к власти приходят консерваторы, они пытаются выкурить газами с острова Амагер тысячеголовую общину хиппи, бульдозерами срыть их «домики дядюшки Тыквы», а на этом месте построить квартал элитного жилья с подземными гаражами, многоэтажными современными домами, с бутиками мировых брэндов на первых этажах. Чтобы улицы освещались не кострами в ржавых бочках, а красивыми электрическими фонарями. А торговцев дурью, чтобы вовсе не было. Но хиппи, пользуясь поддержкой всей датской, скандинавской, европейской лево-радикально настроенной молодёжи, строили баррикады, закидывали полицию камнями, а бульдозеры бутылками с зажигательной смесью. Потом к власти приходили социал-демократы и «социальный эксперимент продолжался, пока власти не придумают что-то более толковое»;
• запрещено воровать и продавать краденное. Опять же, лишь бы не давать повода полиции сюда врываться;
• запрещено справлять естественную нужду вне туалетных кабин. No commets;
• запрещено входить в дома и на участки, где живут люди. На территории Христиании достаточно много свободного пространства для пикников и тихого отдыха;
• запрещено разбрасывать мусор. Только в специальные контейнеры. В некоторых местах предусмотрены системы сортировки мусора: «Kompost» для органических отходов, «flasker» для бутылок, «papir og pap» для бумаги и картона. Не очень-то соблюдается, надо признать. Христиания замусорена, как любой киевский парк после Пасхи;
| Запрещены тяжёлые наркотики, зона Cannabis. Флаг Христиании – три жёлтых круга, символизирующих свободу, равенство, братство ‑ на красном фоне. |
• запрещено увозить с собой из Христиании каких-либо животных, даже если они свободно гуляют по улицам. Вольные от законов Датского королевства жители Христиании, тем не менее, получают пособие на собак и детей, при условии, что являются датскими гражданами. Поэтому собак и детей в Христиании на душу населения значительно больше, нежели в остальной Дании.
Что будет, если нарушить какое-либо вышеприведённое правило? Пожурят, оскорбят «fucking idiot» или просто побьют. Полиции-то нет. Всё зависит от того, насколько хватит сил и способностей у самочинного блюстителя порядка.
Пройдя немного вперед от тележки с конопляными печенюшками, мы вышли к крошечному, как на автобусной остановке, «цыганскому» базарчику со всяческими «говносувенирами», которые изготавливают жители Христиании своими руками. Смуглый лохматый «цыган» с медвежьим когтем на шее предложил нам подвески из натовских патронов. Если кто ходит пешком по бульвару Тараса Шевченко от метро «Университет» до площади Победы, то, наверняка, встречал блаженного «бангладешца», курсирующего по названному маршруту в окружении собачьей стаи. Продавец фенечками и сувенирами выглядел точно как его брат-близнец. Такие же с виду «бангладешцы» шмалили травку рядом и грели руки вокруг железной бочки с костром внутри. Когда в бочке затухало, они давали ей пинка: вверх летел ворох искр и копоти.
За базарчиком установлена деревянная табличка с надписью: «Pusher street» – «Улица наркобарыг». Улица не широкая, пешеходная. Продавать дурь можно только на ней, на остальной территории Христиании употреблять можно, а вот продавать запрещено. У каждого пушера свой открытый киоск, на манер не застеклённых книжных киосков на Петровке. Гашиш разложен аккуратными плитками, как шоколад. Анаша расфасована по пакетикам, «магические грибы» – по коробочкам. У каждого пушера – сверхточные электронные весы. Масса курительных трубочек, кальянов и прочих барбюляторов. Над киосками рекламные надписи.
Нас, признаться, ни гашиш, ни анаша не интересовали, мы искали выходца из Донецка Сергея Левашова. Это бывший призер всесоюзных соревнований по мотогонкам, в 90-х он сбежал в Христианию, проскочив на бешеной скорости таможенный шлагбаум между Германией и Польшей.
| После путешествий по королевствам Непал, Мустанг и Бутан, мы как родную встретили буддийскую ступу в Датском королевстве. |
Мастерская Сергея Левашова не имеет конкретного привычного нам адреса – почтальоны находят здесь адресатов писем по их именам и прозвищам-описания их домов. Например, у студии Левашова стоит буддийская ступа, потому что Сергей делит помещение с борцом за свободу Тибета. Судя по граффити, где-то неподалёку обитают сапатисты – индейцы майя из штата Чиапас, борющиеся за автономию внутри Мексики. Возможно, когда-то до 90-х годов здесь обитали бандеровцы – борцы за независимость Украины. «Наскальной живописи» в Христиании много, чтобы всё изучить ‑ надо не один день здесь прожить.
| Сапатисты в Христиании требуют конституционного закрепления прав коренных народов Мексики. |
Сергей Левашов кормится тем, что «починяет примусы» ‑ велосипеды и мотоциклы. Но его мастерская оказалась закрыта. Ушёл куда-то. А когда будет и где его найти, как-то спросить не у кого. Если честно, жители Христиании не отличаются радушием, каким-то чистосердечием, растманской расслабленностью, как мы от них ожидали. За день в Христиании мы не встретили ни одного счастливого лица. Горы мусора встретили. Жалкие лачуги, построенные из стройотходов встретили. Хмурых наркоторговцев встретили. Стаи бродячих собак и таких же бродячих людей встретили. А ни одной счастливой улыбки не встретили. Не довелось.
Сложилось впечатление, что Христиания – это такое гетто для тихих асоциальных личностей определённого склада характера. Это, знаете, есть такие дедушки, которые собирают всяческий хлам на улицах и тащат к себе в дом или во двор, если таковой имеется. На всякий случай, мол, пригодится. Или, может, встречали, таких тётушек сердобольных до собачек и кошек. В квартирах у них живёт по двадцать собак или по сорок кошек. Соседи стонут, а ничего поделать не могут. Есть спивающиеся «молодые дарования», скуривающиеся музыканты, просто чокнутые конспирологи, уфологии, изобретатели вечного двигателя. В любом социуме находится определённое количество людей, готовых выбрать образ жизни «деревенских дурачков» или «городских сумасшедших». Вот если бы всех таких чудиков собрать, поселить на Трухановом острове в бывшем лагере шведских болельщиков, то получилась бы Христиания. А чтобы на что им жить было – разрешить торговлю лёгкими наркотиками, дабы процент из выручки шёл на содержание общины ЧОЧ (чудаков и чокнутых).
Христиания оставляла однозначные чувства – так жить не комфортно. Разумеется, это совершенно необходимый в свободном обществе анклав для планокуров. «Социальный эксперимент» показал, насколько творческой с одной стороны и нищебродской с другой, может быть жизнь общины, основанной на коллективистских принципах, без «ярма частной собственности». Христиания – это плод стараний анархистов Нестора Махно, зажатых в каменном мешке европейского города.
«Вольный город» постаревших хиппи никак не угрожает миропорядку буржуазной Европы. Ныне это скорее туристический аттракцион, «фишечка» Копенгагена, наряду с Русалочкой и парком Tivoli. Чтобы юродствовать в иллюзорной свободе от обыденностей ханжеского мира, не надо прорываться в Христианию, достаточно покайфовать недельку в Лисьей бухте, что близ Коктебеля. Тут тебе и травка, и регги, и нудисты, и натуралисты, и горы мусора в кустах, и Чёрное море потеплее Северного. Так что, дойдя до самопальной пограничной таблички: «Сейчас вы входите на территорию Европейского Союза», мы с удовольствием сделали шаг прочь из Христиании.
| Удивились, увидав в счастливой и законопослушной Дании вот такие подвешенные башмаки. Обычно так преступные группировки обозначают свою территорию. |
P.S.
Любопытно, что у датских властей есть ещё один схожий анклав – это квартал вокруг улицы Istedgade, что начинается прямо от ж/д вокзала. Здесь сконцентрирована асоциальная публика иного рода: конченные наркоманы, бездомные, алкоголики, проститутки и прочие, как говорят копенгагенцы, «лица, вставшие на путь саморазрушения». Их со всего Копенгагена и окрестностей стягивают сюда тем, что бесплатно предоставляют ночлежку, раздают заменители наркотиков, шприцы, презервативы, прочую «гуманитарку». На самом ж/д вокзале, окружённом тысячей велосипедов, тихо, светло, чисто, играет классическая музыка. По наблюдению, нервная система наркоманов не переносит «классику», так что проходу граждан ни один «отброс общества» не мешает.
| Сердце с собачкой на улице Istedgade |
Проституция в «стране победившего феминизма» не запрещена, но наказанию подвергаются те, кто пользуется услугами «ночных бабочек». Внешне на Istedgade обилие сексшопов, всё тех же граффити и самочинно установленных абстрактных скульптур. Мусор здесь встретишь гораздо реже, нежели в Христиании, а полицейские патрульные машины – гораздо чаще. Разумеется, контролировать всего два криминогенных квартала полиции Копенгагена гораздо легче, чем, если бы они разрывались на весь город-миллионник, с его островами и пригородами.
Рассказывают, что антифашистское Сопротивление в годы Второй мировой войны в Дании началось именно с Istedgade. До сих пор копенгагенцы вспоминают клич тех времён: «Сталинград и Istedgade – не сдаются!»