Нерукопожатная страна. Великий исход мирового бизнеса из России

Многие эксперты задаются вопросом, почему некоторые иностранные фирмы все же настороженно относятся к идее бойкота России, и ряд из них пока не спешат сворачивать деятельность на российской территории. Заметно, что сейчас идею бойкота в первую очередь приветствуют западная тяжелая промышленность, компании, занимающиеся маркетингом, аудитом, предоставлением бизнес-технологий и разных профессиональных услуг. Хотя в других ситуациях в борьбе с диктатурами, за социальную справедливость и права человека скорее лидируют фирмы, производящие потребительские товары, ретейлерские сети и разные поставщики модной одежды и фасованных товаров – потому что их бренды более уязвимы для потенциального общественного осуждения. Возможно, дело в банальном деловом расчете – и в тотальном отличии понимания и восприятия происходящего жителями России и других стран, в первую очередь западных.

Твит журнала The Economist с инфографикой на английском языке – какие мировые компании ушли из России (синий цвет), а какие пока остаются (оранжевый). Размер кружков показывает их доли и влияние на российском рынке:

Россияне, как подчеркивает Джеффри Зонненфельд в статье в американском деловом журнале Fortune, в целом остаются как минимум в неведении относительно российской агрессии в Украине. Особенно пожилые люди, в значительной степени полагающиеся на теперь полностью цензурированные традиционные государственные СМИ. Средний простой российский потребитель все еще восприимчив к путинской пропаганде, обвиняющей во всем Запад, – и с большой долей вероятности, по крайней мере пока, готов отказаться от иностранных потребительских товаров, чтобы "наказать" их. И вряд ли будет готов покупать их в ближайшем будущем – если они уйдут из России и потом захотят вернуться.

В то же время гораздо лучше информированные олигархи, бизнесмены крупного и среднего звена и руководители российских предприятий являются основными клиентами западной тяжелой промышленности, крупных технологий и профессиональных услуг. Они, конечно, знают правду, понимают суть иностранного бойкота – и, скорее всего, "без обид" возобновят сотрудничество с западными предприятиями, когда ситуация, как многие надеются, "когда-нибудь улучшится".

Даже в XX веке мир, отказавшийся иметь дело с расистской Южно-Африканской Республикой, не был столь солидарен в своем неприятии правившего там режима, как сейчас – в отношении правления Путина и его окружения. Санкции, введенные США против Южной Африки в 1986 году, были приняты, лишь когда Конгресс подавляющим большинством голосов, 76 против 21, сумел преодолеть вето, наложенное на этот законопроект президентом Рональдом Рейганом.

В те годы основной аргумент Рейгана, выступавшего против санкций в отношении ЮАР, заключался в том, что они на самом деле навредят лишь чернокожим южноафриканцам и не решат проблемы апартеида, при том что Вашингтон потеряет остатки своего позитивного влияния в этой стране. Это те же самые контраргументы, которые звучат и сегодня – что нельзя санкциями наносить вред простому населению России.

В итоге государственные американские санкции против Южной Африки включали в себя запрет на предоставление любых новых кредитов и инвестиции США в ЮАР, запрет на импорт южноафриканского угля, стали, железа, урана, текстиля и сельскохозяйственной продукции, а также прекращение прямого воздушного сообщения между Южно-Африканской Республикой и Соединенными Штатами. А потом в течение нескольких месяцев несколько ведущих американских корпораций и концернов, таких как General Motors, IBM, Ford, General Electric, Kodak и Coca-Cola, объявили о своем полном уходе из Южной Африки – в то время, когда режим апартеида все еще внешне казался непоколебимым.

Несмотря на то что они ясно дали понять, что отказываются от ведения бизнеса в ЮАР, эти компании одновременно заявили, что продолжают поддерживать народ Южной Африки, выразив это через свою гражданскую позицию и участие в правозащитных инициативах. Например, Coca-Cola учредила "Фонд равных возможностей", управляемый советом известных черных южноафриканцев во главе с покойным епископом Десмондом Туту, чтобы открыть возможности в бизнесе, жилье и образовании для чернокожих.

В общей сложности после принятия на Западе законов о санкциях против ЮАР более 200 западных компаний разорвали все связи с Южной Африкой, что, например, привело к потере этой страной более миллиарда долларов прямых инвестиций только из США.

Безусловно, все мировые компании, ушедшие сейчас с российского рынка или готовящиеся это сделать, понесут многомиллиардные потери – точно так же, как и несколько десятилетий назад после ухода из ЮАР. Южная Африка в 70–80-е годы XX века в значительной степени контролировала поставки на мировой рынок критически важного сырья, что давало ей гораздо больший экономический вес, чем можно было бы предположить, судя по ее размерам и населению. Например, ЮАР была крупнейшим в мире производителем золота, в то время владея более чем 75 процентами всех его мировых запасов. Южная Африка также была крупнейшим в мире поставщиком платины и хрома. Уход почти всех крупных западных компаний из ЮАР привел к немедленному росту цен на многие важнейшие товары, что повлияло на глобальные цепочки поставок и промышленное производство.

Однако, как напоминает Джеффри Зонненфельд, если для мира решение разорвать все связи привело к болезненным потерям, то для самой Южно-Африканской Республики тогда это стало вообще смертельным ударом. Расистское правительство, которое возглавлял Питер Виллем Бота, быстро просто пало. На смену ему пришел кабинет во главе с последним белым правителем ЮАР Фредериком де Клерком, который немедленно договорился об освобождении, после 27 лет заключения, лидера Африканского национального конгресса Нельсона Манделы. И режим апартеида перестал существовать.

Джеффри Зонненфельд заключает: "Владимир Путин, самый злобный автократ нашего века, правит посредством тирании и страха. Поскольку он продолжит терпеть неудачи, люди в России потеряют страх – а он потеряет свою силу. Урок коллективного ухода иностранных, в основном западных компаний из Южной Африки в знак протеста против преступлений режима апартеида дает нам мощную дорожную карту – в том числе того, как руководители мирового бизнеса сейчас должны подтверждать приверженность мировым демократическим ценностям в условиях появившихся новых для них глобальных угроз".