«Большая война» впереди?» – именно так звучал финальный вопрос FaceNews директору компании «Berta Communications» Тарасу Березовцу во время короткого интервью после презентации доклада Украинского института будущего о трех годах оккупации Крыма.
Вопрос не появился ниоткуда, к нему подтолкнул сам спикер, говоря о том, что оккупация полуострова создала России «огромные проблемы, в частности, логистического обеспечения, которые не решит даже крымский мост».
Березовец отмечает: «Количество населения в Крыму, которое сейчас есть, является для них избыточным. Параллельно они сейчас поставили задачу, наоборот, его увеличить. Это будет невозможно обеспечить с точки зрения снабжения пресной водой, электричеством».
«Так что, это повышает риски военного сценария, вторжения российских вооруженных сил уже на материковую Украину, – добавляет он, – потому что, как считают ученые, они могут находиться в таком состоянии не больше трех лет. Критические запасы, которые есть сейчас, грубо говоря, исчерпаются полностью в течение трех лет. И тогда им нужно либо вывозить население оттуда в принудительном порядке, либо вторгаться с тем, чтобы получить доступ к днепровской воде».
Украине же, по словам эксперта, этих рисков не понимает.
Подробнее об этом FaceNews рассказал Тарас Березовец. Также мы расспросили его о важности недавнего визита президента РФ Владимира Путина в Крым и видении проблемы полуострова в Штатах, откуда Березовец недавно вернулся.
Тарас, в ходе презентации доклада о Крыме Вы сказали, что в иностранных СМИ полуострову уделено мало внимания. Если о Крыме говорят, то в каком ключе?
Если о Крыме говорят, то в первую очередь в части нарушения санкционного режима. Например, сейчас есть скандал с немецкой компанией Siemens, которая, согласно контракту, поставляет две газовые турбины на крымские ТЕЦ. По контракту речь идет о Краснодарском крае, но в реальности мы понимаем, что они окажутся в Крыму. Или говорят о полуострове в контексте вещей, связанных с преследованием по этническому принципу, например, крымских татар.
Кроме того, милитаризация Крыма. Этот контекст понятен, потому что это прямая угроза американским союзникам в Европе.
В этом контексте, например, в Америке, откуда Вы недавно вернулись, вспоминают Россию?
Тут нет никакого расхождения. Более того, американский истеблишмент сейчас занял жесткую антироссийскую позицию, чего не было еще даже полгода назад, потому что при Обаме была половинчатая позиция – заявления, которые ни к чему дальше не вели. Можно сказать, что сегодня американский государственный аппарат и политики вернулись во времена холодной войны.
Это для России очень плохо, потому что прошел четкий разворот американской политической машины против РФ, и это будет иметь для нее долгосрочные негативные последствия.
В случае с Крымом все однозначно. Более того, они ужесточили свою риторику по Донбассу и уже прямо говорят о присутствии там российских войск либо подконтрольных элементов.
Народный депутат Георгий Логвинский так говорит о Дональде Трампе: «За него проголосовали на три миллиона человек меньше, чем за Хиллари Клинтон. Соответственно, ему нужно брать электорат из другого лагеря. И это цель любого политика. Если Трамп использует свои возможности для того, что бы быть первым президентом в мире, который решит замороженный конфликт или российскую агрессию на нашей территории, он получит огромное количество балов». Действительно ли все так элементарно?
Трампа на самом деле не интересует Крым. Собственно говоря, Украина рассматривается и получает поддержку только с точки зрения рычага давления на Российскую Федерацию.
Трамп заинтересован в том, чтобы решить конфликт между Украиной и Россией в первую очередь для того, чтобы упростить себе возможности сотрудничества с Россией в сфере борьбы с терроризмом. Поэтому Штаты, безусловно, будут подталкивать Украину и Россию, чтобы они искали способ договориться между собой.
Но уже понятно, что сдачи украинских интересов не будет, потому что сегодня есть общая позиция госаппарата США и политиков, которая, повторюсь, стала жесткой антироссийской. Поэтому возможности «большой сделки» между Трампом и Путиным на сегодня практически ничтожны.
Вы не единожды отмечали, что решение крымского вопроса – это вопрос десятилетий. Несмотря на это, государство Украина должно что-то делать сейчас. Какие шаги, по Вашему мнению, должны быть первоочередными в борьбе за возвращение полуострова?
Я считаю, что необходимо принимать законопроект о деоккупации Крыма. Он должен быть принят Верховной Радой, и отдельно должна быть принята стратегия. К сожалению, сегодня на это нет запроса. Этот запрос должно сформировать Министерство по вопросам временно оккупированных территорий, поскольку парламентская межфракционная группа «Крым» не работает и является абсолютно пассивной. Поэтому, я считаю, что с одной стороны должно быть профильное Министерство, с другой – экспертное сообщество.
Заказчиками подобного могут выступить Совет безопасности и Кабинет министров Украины.
Тем временем Владимир Путин на днях был в Крыме, в лагере «Артек». Как оцениваете подобные визиты?
У Путина мало тем, на которых он может позитивно выехать. В России был проведен свежий социологический опрос о главных достижениях. Результаты показательны. На первом месте среди главных достижений – победа в Великой Отечественной войне, на втором – оккупация Крыма, в их варианте – возвращение.
Параллельно кто является самым популярным российским политиком всех времени и народов, согласно опросу? Иосиф Сталин. Второе место с результатом 34% делят Александр Пушкин и Владимир Путин.
О чем это говорит? Если оккупацию Крыма россияне рассматривают в качестве второго главного достижения за всю историю государства, понятно, что Путин попытается еще раз воспользоваться крымской картой для повышения явки и результатов на президентских выборах (2018 года, – FaceNews).
То есть его визит – далеко не простой, не символичный, это часть уже предвыборной кампании.
По словам нардепа и крымчанина Дмитрия Белоцерковца, Кремлю и Путину Крым был не нужен, только Севастополь. Политик говорит: «Их задачей было не получить проблемный регион, а он дня них таким является, потому что нет прямой связи с континентом». Тарас, что скажете на этот счет?
Безусловно, если бы Путин ограничился захватом Севастополя, ему все было бы намного проще и, я думаю, вполне возможно, что даже сошло бы с рук. Но оккупация всего полуострова была красной чертой и не оставила выбора для вялых и инертных западных стран, у которых не было другого выбора, кроме как протестовать и вводить санкции.
Оккупация Крыма создала для них огромные проблемы, в частности, логистического обеспечения, которые не решит даже крымский мост. Речь о пресной воде, электричестве, энергоснабжении. Поэтому количество населения в Крыму, которое сейчас есть, является для них избыточным. Специалисты говорили, что в Крыму для чисто исполнения цели обслуживания военных баз будет достаточно одного миллиона населения.
Параллельно они сейчас поставили задачу, наоборот, увеличить количество населения. Владимир Константинов заявил, что до 2020 года они собираются увеличить количество населения на один миллион. Это будет невозможно обеспечить с точки зрения снабжения пресной водой, электричеством.
Так что, это повышает риски военного сценария, вторжения российских вооруженных сил уже на материковую Украину, потому что, как считают ученые, они могут находиться в таком состоянии не больше трех лет. Критические запасы, которые есть сейчас, грубо говоря, исчерпаются полностью в течение трех лет. И тогда им нужно либо вывозить население оттуда в принудительном порядке, либо вторгаться с тем, чтобы получить доступ к днепровской воде.
Украина понимает этот риск?
Нет, я считаю, что нет осознания.
Более того, есть выкладки военных, которые говорят о том, что Россия приведет вооруженные силы к состоянию полной военной мобилизации через два года. То есть, грубо говоря, полномасштабная военная операция России невозможна ранее, чем через два года.
Но еще раз: Крым будет критической точкой через три года, когда им нужно либо вывозить оттуда народ, либо вторгаться, чтобы получить доступ к воде. Это, на самом деле, страшный прогноз, а о нем никто не хочет задуматься.
«Большая война» впереди?
Вполне возможно.