Дипломат об отношениях Турции и РФ: Как бы не развивалась ситуация, Украина будет проигрывать

Статті

11.08.2016 08:50

Софико Векуа, джерело: «Facenews»

Статті

«Сегодня Украине не создала ни одного проекта сотрудничества и ни одной предпосылки к тому, чтобы Турция захотела учитывать украинские национальные интересы»

На этой неделе президент России Владимир Путин встретился с президентом Турции Реджепом Эрдоганом в Санкт-Петербурге. Эта встреча стала первой после инцидента со сбитым Су-24. Примечательно, что турецкого коллегу Путин встретил не в Москве, а в Санкт-Петербурге. Выбор города, по словам экспертов, является дипломатическим ходом. Также это демонстрирует, что ситуация с истребителем Су-24 не решена.

Что касается приоритетов переговоров, то Путин сказал о восстановлении торгово-экономических связей и сотрудничестве в сфере борьбы с терроризмом. Эрдогана же отметил: «Я верю, что наше сотрудничество внесет большой вклад в разрешение многих проблем в регионе».

Если говорить о ключевых итогах переговоров, то в их числе – заявление Путина о поэтапной отмене санкций, намерения федерации возобновить чартерные рейсы в Турцию, возвращение к строительству «Турецкого потока». Последнее, по словам аналитиков, является главным пунктом в разговоре президентов. Но, добавляют эксперты, нужно учитывать, что пока это только политические заявления. При этом Украине, в свою очередь, не стоит стоять в стороне, а нужно разрабатывать стратегию работы со странами-соседями, в том числе, с Турцией.

Подробнее о камнях преткновения в отношениях стран с Европой и США и том, почему в вопросе строительства «Турецкого потока» у Турции и РФ есть много противоречий, в интервью FaceNews рассказал украинский дипломат, создатель «Майдана иностранных дел» Богдан Яременко.

Почему, по Вашему мнению, встреча президентов Турции и России прошла в Санкт-Петербурге, а не в Москве?

Это дипломатический прием, способ «ткнуть партнера носом», показать, что он недостоин приема на высоком уровне в столице. Это способ показать наличие проблем в отношениях. То есть, да, есть желание решать проблемы, однако это способ России показать, чтобы Турция не считала, что все вопросы, имею в виду вопросы самолета, закрыты.

Кому из двух президентов эта встреча была более необходима и выгодна?

Обоим. Если бы она была нужна кому-то одному, то не произошла бы. Она нужна обоим. Даже такое понижение из-за публичного заигрывания Эрдогана с Путиным, думаю, нравится большинству турков, они одобряют. Турки чувствуют потребность в российских туристах, у них оборот туристического бизнеса упал на 35%.

Россия тоже поняла, что туроператоры теряют, но это меньшие проблемы. Россия неспособна реализовывать инфраструктурные строительные проекты самостоятельно, без турецкого бизнеса и инвестирования в эти проекты. Исходя из этого, ситуация подтолкнула.

У обоих государств есть очень серьезные проблемы с основными партнерами. Это тоже очень важно помнить. Какой бы не была риторика на этой встрече, основными партнерами для обоих стран – и для Турции, и для России – является не соответственно другая страна, а Европейский Союз. И многое из того, что происходило на встрече – это определенная византийщина. На самом деле, весь этот спектакль рассчитан на европейского и американского зрителя.

В таком случае, какой реакции Турция и Россия ожидают от США и Европы?

Уступчивости в переговорах, которые они ведут с соответствующими странами, Европейским Союзом и с США. И в России, и в Турции абсолютно разные проблемы, но у каждого есть пакет нерешенных проблем каких-то сложных вопросов.

США и Европейский Союз, по Вашему мнению, услышали эти месседжы? Кроме того, есть ли смысл сейчас их отправлять, ведь в США и ряде европейских стран грядут выборы?

Они услышали эти месседжы, однако вряд ли что-то изменится в политике, потому что, к сожалению, сейчас и Европейский Союз, и американцы действуют в рамках определенных схем реагирования, заложенных раньше. В Америке это связано с президентскими выборами и тем, что президент Обама занял выжидательную и нерешительную позицию касательно Сирии, что влияло и на позицию Турции.

Европейцы же становятся заложниками собственных ценностей, потому что не реагировать на какие-то вещи, происходящие в Турции, которые связаны, например, с намерениями Эрдогана ввести смертельную казнь… Даже если (они, – FaceNews) считают, что это политическая игра, что он раздражает и показывает европейцам, что способен на решительные шаги, несмотря на их заявления и давление, у европейцев совсем другая политическая культура. Они убеждены, что лидер государства не может делать заявления, если он не собирается их выполнять. То есть, это воспринимается как серьезные намерения. В частности, смертельная казнь для европейцев – это абсолютно недопустимо, и они тут вынуждены твердо отстаивать свою позицию. Это будет приводить к обострению.

Абсолютно идиотическая ситуация с переговорами касательно членства Турции в Европейском Союзе. Зачем вести переговоры и преждевременно делать заявления?

То есть, ситуация сформировалась, и Турция пытается из нее выйти, делает решительные шаги. Европейский Союз в силу внутренних проблем не способен быстро реагировать, вырабатывать гибкую внешнюю политику, предлагать альтернативы для Турции, чтобы она не засматривалась на Россию, а была больше ориентирована на Европейский Союз. Очевидно, европейцы, как всегда, полагаются на торговлю, что гигантских объемов торговли достаточно. Однако я боюсь, что этого в данной ситуации может оказаться недостаточно. С Турцией нужно вести политический диалог. Пока ни американцы, ни европейцы не демонстрируют такой готовности, умений, навыков и желания.

Одним из ключевых итогов встречи Путина и Эрдогана стала договоренность о возращении к строительству «Турецкого потока». Как оцениваете такую перспективу?

Пока «Турецкий поток» – это политические заявления. Прежде всего, (интересна, – FaceNews) реакция Европейского Союза. Сооружение этого газогона с выходом на территорию Европейского Союза противоречит европейской политике. Он диверсифицирует пути поставки из одного источника, значит, увеличивает зависимость от одного источника поставки – от России. Еще и увеличивает способность России вносить раскол в разных частях Европы, манипулируя этими поставками.

В прошлом страны в Европейском Союзе очень четко заявляли, что этот газогон не является приоритетом и не поддерживается европейцами.

Кроме того, есть проблема, что поток планируется в виде четырех ниток мощностью 15 млрд кубов газа, и Турция говорит, что она готова сооружать первую ветку. Но первоочередное задание России – это выход на европейский рынок, а это значит – вторая-третья-четвертая ветка. И тут возникает та самая дилемма, которая есть у россиян с Украиной. В Украине, собственно говоря, она успешно решена в пользу России.

Россия хочет продавать газ не на границе с Турцией, а в Европейском Союзе, в то время как Турция настаивает: весь транзитный газ будет закупаться и становиться собственностью Турции при входе на ее территорию. Дальше она говорит России: «Это уже наш газ, и мы сами решаем, куда, за сколько и как его продавать».

Поэтому будем наблюдать. Пока идет большая геополитическая игра. Очевидно, Украина в ней пока проигрывает, потому что абсолютно очевидно, что газогон, который был задуман в обход Украине с тем, чтобы вообще снять необходимость использовать украинскую транзитную газотранспортную систему…

Украина, судя по всему, не работает в этом направлении с Турцией. По крайней мере, Турция абсолютно очевидно игнорирует украинский интерес в этом вопросе. Но, еще раз говорю, настолько много не определено, что говорить, что все уже решено, очень рано. Есть возможности влиять или создавать очень неблагоприятные условия для реализации этого проекта.

Как, по Вашему мнению, сейчас нужно действовать Украине?

Я могу сказать одно: все это не меняет приоритеты и подходы для Украины. Нужно четко определиться, что в среднесрочной, а, возможно, и долгосрочной перспективе Российская Федерация – это вражеское государство, с которым будут очень сложные, откровенно вражеские отношения. Также нужно определить свои интересы и четкую программу действий касательно Крыма и других временно оккупированных территорий, выработать план работы со всеми соседями, в том числе, Турцией.

Турции нужно предложить какие-то программы сотрудничества, которые хотя бы в каких-то секторах будут создавать альтернативу для Российской Федерации, и активно продвигать свой интерес, играя на этом интересе таким образом, чтобы склонять Турцию к какой-то определенной политической позиции.

Сегодня Украине не создала ни одного проекта сотрудничества и ни одной предпосылки к тому, чтобы Турция захотела учитывать украинские национальные интересы. И, как бы не развивалась ситуация, Украина будет только проигрывать, если не начнет активно ставить вопрос о необходимости учета своих интересов.