Завтра в Верховном суде Российской Федерации состоится апелляция по делу Сенцова-Кольченко. Как известно, Северо-Кавказский военный окружной суд приговорил украинского режиссера Олега Сенцова к 20 годам, а активиста Александра Кольченко к 10 годам лишения свободы в колонии строгого режима за подготовку терактов. Если апелляционная инстанция оставит решение без изменений, заключенных крымчан могут отправить в места лишения свободы в течение двух-трех недель, рассказывает адвокат активиста Светлана Сидоркина. По ее словам, подобные дела ФСБ не оставляет без внимания даже в колониях. «К активистам, которые не признают свою вину и занимают четкую гражданскую позицию, органы исполнения наказания применяют систему физического и морального подавления», – добавляет Сидоркина. На оправдательный приговор для украинцев сторона защиты не надеется, однако планирует подымать вопрос об отбытии наказания заключенных в Украине. Сидоркина подчеркивает: это может быть решено только на уровне Министерств юстиции обоих государств. Олег Сенцов и Александр Кольченко – не единственные «крымские террористы», которых Россия незаконно удерживает. Жертвами кремлевского режима также стали крымчане Геннадий Афанасьев и Алексей Чирний. Также Россия продолжает удерживать Надежду Савченко, Николая Карпюка, Александра Костенко и других. В разговоре с FaceNews российский адвокат-правозащитник рассказала, в каких условиях живут заключенные украинцы, как их «ломают» и делает ли что-то украинская власть, чтобы вытянуть своих граждан.
| Александр Кольченко/Светлана Сидоркина |
Приходилось ли Вам иметь дело с подзащитными-активистами до Александра Кольченко?
Я работаю адвокатом с 2002 года. До этого моя юридическая практика начиналась в правозащитном центре, поэтому, по сути, вся моя работа связана с темой правозащиты. Категория дел, как у Саши, обусловлена тем, что сейчас у нас (в России – Ред.) существует тенденция привлечения инакомыслящих к ответственности по обвинению в терроризме. Поэтому мы занимаемся этой темой. Кроме Саши Кольченко я занималась делом Бориса Стомахина (российский публицист – Ред.). Он получил уже третий срок за свои слова.
Он россиянин? В чем его обвинили?
Да. В своем блоге он выкладывал тексты, за которые его привлекли к ответственности как за призыв к террористической деятельности.
Кто имеет право на свидание с Кольченко? Как часто с ним разрешено видеться?
Свидания дают только близким родственникам два раза в месяц. Защитники имеют право получать свидания без ограничений по времени. По желанию, как лица под стражей, так и по волеизъявлению самого защитника.
Значит факт того, что 19 ноября Вас к Кольченко не пустили, незаконный?
Я считаю, что да. Даже если у них не было технической возможности, следователи все-таки местные, а я приехала за полторы тысячи километров – полчаса можно было выделить. Я это объясняю только нежеланием сотрудников СИЗО помочь в разрешении данной ситуации.
Представители украинского консульства допускаются к заключенному?
До того, как дело рассматривалось в Северо-Кавказском военном окружном суде, представителям консульства не давали свиданий ни с Сашей, ни с Олегом. Ссылались на то, что они не являются гражданами Украины, а являются гражданами Российской Федерации. Однако при рассмотрении дела в суде первой инстанции при вынесении приговора в Ростовской области возможность свидания с консулами была дана. И насколько я знаю, они общаются.
Виделись ли они с кем-то из украинского руководства?
Дело в том, что волеизъявления относительно встречи с украинским руководством никто не высказывал. А на практике, право на получение свидания имеют именно родственники и адвокаты, то есть возможности для таких свиданий законом не предусмотрены.
Свиданий не было, но возможно были какие-то практические действия, чтобы вытянуть Кольченко и Сенцова на свободу?
На самом деле, здесь может быть несколько ситуаций. Либо произвести обмен, как это было с эстонским гражданином, которого привлекали за шпионаж, а потом обменяли на лицо, задержанное в Эстонии по аналогичной статье. Либо второй вариант: разрешить вопрос между Министерствами юстиции Украины и России о возможности отбытия наказания ребятам как гражданам Украины на территории Украины.
Но ведь в России их считают гражданами Российской Федерации?
Их считают гражданами России, потому что они проживали на территории республики Крым, которая сегодня формально присоединена к Российской Федерации.
Мировое сообщество не признает присоединение Крыма, стало быть и то, что Кольченко и Сенцов – граждане России. Почему же их представители не повлияют на разрешение ситуации в пользу ребят?
Учитывая события, которые сегодня происходят в мире, нормы международного права требуют более четкой регламентации. На мой взгляд, каких-то решительных действий от международных организаций в разрешении ситуации по поводу как присоединения республики Крым к РФ и вообще ситуации с гражданством не принимается, потому что законодательно процедура не урегулирована.
Считаете ли Вы дела задержанных российских ГРУшников Александрова и Ерофеева «ответкой» Украины за наших политзаключенных?
Каждое государство исходит из тех норм законов, которые у него есть. Я не могу судить органы, которые принимали решение о привлечении к ответственности Александрова и Ерофеева, ведь они, скорее всего, преследовали интересы своего государства. Привлечение Кольченко и Сенцова официально ведь тоже регламентируют как интерес Российской Федерации.
Сенцов и Кольченко могут быть отправлены в самые худшие места отбытия наказания
Раннее Вы говорили, что не имеете иллюзий по поводу оправдательного приговора для Кольченко и Сенцова. Что-то изменилось сейчас?
Нет, не изменилось, потому что тенденция наших судов была и остается обвинительной. Процент оправдательных приговоров крайне мал, поэтому никаких иллюзий, что приговор будет изменен, у меня нет.
На что тогда надеяться Александру и Олегу?
В их возвращении на Родину. Но этот вопрос может быть решен только на уровне Министерств юстиции обоих государств.
Министерство юстиции Украины что-то для этого уже делает?
Вопрос об отбытии наказания на территории того государства, гражданином которого является заключенный, поднимается только после вступления приговора в законную силу, до этого нет юридических оснований. После вступления приговора в законную силу мы будем поднимать вопрос об отбытии наказания в Украине.
Когда приговор вступает в законную силу?
24 ноября будет суд апелляционной инстанции, который вправе принять три решения. Первое – оставить приговор без изменения. Второе – отменить приговор, вернуть на новое рассмотрение. И третий вариант – изменить приговор, и самому суду апелляции вынести решение.
К реализации какого из вариантов склоняетесь Вы?
Я думаю, что приговор оставят без изменения. Если суд примет такое решение, приговор вступит в законную силу в этот же день, 24 ноября. Ребята получают его через две-три недели. На языке сидельцев приговор, вступивший в законную силу, называется законка. После получения законки создаются юридические основания, чтобы их этапировать к месту отбытия наказания.
Где они могут отбывать наказание?
Местом отбытия наказания определены колонии строгого режима. Ели исходить из буквы закона, они должны быть отправлены по месту жительства. То есть, если бы на территории республики Крым были колонии строгого режима, то они имели бы право быть отправлены для отбытия наказания туда. Но учитывая, что Афанасьева для отбытия наказания в Крым не отправили, я так понимаю, что сегодня система исполнения наказания в Крыму только складывается. Поэтому ребята могут быть отправлены в самые худшие места отбытия наказания.
Несколько дней назад Афанасьев отправил письмо к Петру Порошенко, в котором обратился с просьбой о переводе в Украину. Как Вы оцениваете шансы?
Вопрос о переводе Гены Афанасьева в Украину – это вопрос не столько президента, сколько, прежде всего, тех органов, которые компетентно занимаются этим вопросом. А это компетенция Министерства юстиции Украины. И я полагаю, что именно эти органы должны решать этот вопрос. Порошенко все-таки обладает административным ресурсом власти, поэтому думаю, что письмо будет переадресовано.
Допустим, письмо переадресовали Минюсту. Оно способно что-то сделать?
Поскольку в отношении Геннадия Афанасьева приговор вступил в законную силу, Министерство юстиции Украины вправе, приложив перечень документов, отправить запрос в Министерство юстиции Российской Федерации и узнать мнение России на разрешения вопроса об отбытии наказания Афанасьева в Украине.
Я думаю, Российская Федерация вряд ли его отпустит…
Российская Федерация как таковая не отпускает, но если по этому поводу нет возражений, то вопрос может быть лишен положительно. Однако с учетом сегодняшней политической ситуации в России, многое будет зависеть именно от административного ресурса Российской Федерации.
А какая у Вас политическая ситуация?
Все-таки сейчас острота внимания к взаимоотношениям России с другими государствами, прежде всего, прикована к Сирии. Накал во взаимоотношениях с Украиной снизился. Я надеюсь, что ситуация смягчится, и вопрос по делу Сенцова и Кольченко может быть решен положительно.
Ростовская общественность поддерживает Александра?
Сам по себе регион Ростовской области – это казаки, которые всегда государей защищали, поэтому там несколько другой контингент населения. Но в Ростове есть определенные группы активистов, которые его поддерживают. Основную поддержку Кольченко получает от московских анархистов, которые ему помогали собирать деньги, средства, помогали информационный повод организовывать.
Всякий ли информационный повод помогает им? Не так давно, скандальный российский художник Павленский поджег дверь ФСБ на Лубянке и заявил, что своим перформансом протестует против ареста Сенцова и Кольченко?
Я думаю, что такое внимание со стороны Павленского и такая красивая акция не может оказать отрицательного влияния. Это хороший информационный повод для привлечение внимания к делу Сенцова и Кольченко. Не смотря на то, что внимание этому уголовному делу оказывается, все-таки большинство россиян склоны доверять телевизору.
Весь этот пропагандистский ресурс направлен на то, чтобы вещать информацию, угодную конкретным лицам. У нас подверженность телевизору сегодня очень велика и крайне мало лиц, которые вот так поддерживали бы в другом пространстве ребят. А в реалиях сегодняшней ситуации, когда должен решаться вопрос возвращения ребят на Родину, общественное внимание имеет большое влияние.
ФСБ «ломает» активистов
На Вас, Вашу работу как защитника политзаключенного, было давление со стороны российских правоохранительных органов?
На меня давления, как на Дмитрия Сотникова (адвокат Александра Костенко – Ред.), не было. Хотя внимание к моей персоне есть. Иногда ловлю себя на том, что телефон прослушивается, уже научилась понимать, когда его слушают. Пусть не в явной и в открытой форме, но когда работаешь с активистами, интерес к твоей работе всегда есть.
Имея таких подзащитных, Вы испытываете страх?
Я нормальный человек и испытываю те же чувства, но кто-то же должен делать эту работу.
Как Вы стали адвокатом Александра Кольченко?
Саша является анархистом, его знают многие анархисты в России, он со многими дружил. Когда только стало известно, что его задержали и в отношении него начато уголовное дело, они сразу же стали искать адвоката, который бы мог представлять интересы Саши. Я уже работала по делам анархистов и антифашистов, и они меня привлекли. Практически сразу же после того, как Саша был доставлен в Москву, я вступила в дело по инициативе и с подачи российских анархистов.
В каких условиях живут ребята?
Саша по натуре человек, который особо не жалуется. Но поскольку я общалась с Сашей по поводу условий содержания в том же СИЗО «Лефортово» и в СИЗО в Ростове-на-Дону, могу сказать, что в Ростове плохое питание. Мой Саша итак худее некуда, а сейчас еще больше похудел. Они с Олегом Сенцовым с ностальгией вспоминают котлетки, которые они кушали в «Лефортово» и повара, который их готовил. Олег говорит, что вообще не ест еду, которую дают в СИЗО в Ростове-на-Дону. Питается продуктами из передач или покупает еду через интернет-магазины в СИЗО.
У них есть неограниченная возможность пользовать интернет-магазинами?
Да, если есть деньги на счете.
А кто передачи приносит?
Помогают местные ростовские активисты. Также ребята подписку получают. Выписывают «Новую газету», которая более-менее адекватная по поводу подачи материала, и NewTimes.
Как Вы оцениваете безопасность ребят? Журналист «Радио Свобода» Антон Наумлюк считает, что Геннадий Афанасьев в намного большем риске, чем Сенцов и Кольченко.
Я не могу сказать, кто из них будет поддаваться большему или меньшему давлению со стороны системы исполнения наказания. Но исходя из своей практики, могу сказать, что к уголовным делам, которые проходят под эгидой ФСБ, внимание остается и в местах лишения свободы. Их будет ждать то же, что сейчас происходит с Геной Афанасьевым. Потому что практически ко всем активистам, которые не признают свою вину и занимают четкую гражданскую позицию, органы исполнения наказания применяют систему физического и морального подавления.
То есть они ломают людей?
Стараются ломать, да. Все зависит от того, как они смогут все вынести. Сейчас, если Украина считает их гражданами Украины, она должна отстаивать своих ребят и прикладывать все усилия, чтобы они вернулись на Родину.