Сегодня в Одессе правоохранители задержали лидера местной организации «Правого сектора» Сергея Стерненко, его однопартийца из Коминтерновского района Руслана Демчука и главу одесского «Автомайдана» Евгения Резвушкина. Изначально о том, что неизвестные в масках, с оружием и без опознавательных знаков провели обыск в доме руководителя одесского «Правого Сектора» Сергея Стерненко, после чего увезли его в неизвестном направлении, сообщила на своей странице в Facebook боец «ПС» Елена Белозерская. В разговоре с FaceNews она не исключила, что его задержание может быть связано с плохими отношениями «Правого Сектора» и «перекрашенными регионалами». Тем временем в одесской областной милиции признали задержание всех троих и добавили, что Стерненко и Демчук задержаны для объявления подозрения в совершении нападения на народного депутата Украины и его похищения. Тем временем активист «Автомайдана», депутат Киевсовета Алексей Гриценко на своей странице в Facebook заявил: «Хочу предупредить власть, что так просто это не получится. Автомайдан не имеет гранат и автоматов, и любая ваша провокация останется именно вашей. Наше единственное оружие - публичность и ненасильственное сопротивление. При этом именно об это обломались многие твердо сидящие в своих креслах чиновники. А у вас кресла очень шатаются...». О нюансах задержания Стерненко и внутренних репрессиях в государстве FaceNews рассказала Елена Белозерская.
| Елена Белозерская |
Точно сказать не могу. Но мое мнение, общая ситуация там сейчас такая: наши ребята вступили в жесткую конфронтацию со всеми этими бывшими «перекрашенными» регионалами. То есть там давние плохие отношения. Были конфликты с людьми, которые прославились тем, что возили титушек на Майдан, потом была ситуация со снесением палаток так называемого Оппозиционного блока. Я не знаю, связано ли это как-то с задержанием парня, но понятно, что у ребят там среди местных чиновников, высших чинов милиции есть влиятельные враги. Не секрет, что у нас с властью не самые лучшие отношения от начала и до сегодня. Я думаю, что это просто идет указание как-то прессовать наших людей. Не исключаю, что будут подбрасывать что-то незаконное, фабриковать какие-то дела. То есть пока я могу только сказать о плохих отношениях с этими бывшими деятелями, скажем так, бывшими-нынешними.
То есть это может быть попытка нейтрализовать «Правый сектор» в Одесском регионе?
Конечно, и не только в Одесском регионе. Я думаю, это сейчас будет происходить во многих областях. Допустим, даже если его выпустят под личные обязательства, этого парня или кого-то другого, он будет ходить на допросы, будет ходить на суды. То есть такой активист уже не может полноценно заниматься ни политической, ни партийной, ни общественной деятельностью. Это старый метод еще времен Януковича.
Все четыре года при Януковиче я занималась правозащитной деятельностью, и в большей мере защитой прав общественных активистов, оппозиционных к власти. Я видела, как это происходило по накатанной схеме. То есть парня за что-то загребают, и после этого он ходит на эти допросы и суды, даже если не за решеткой. И ему уже проблематично даже просто прийти и постоять с флагом на митинге, потому что если на этом митинге начнутся какие-то заварушки, он будет первым виновным. Даже если он ничего незаконного и противоправного не делал. Просто по факту того, что он там был. То есть этому человеку уже колоссально ограничивают деятельность. А если вот так вот провели обыск и загребли, то что-то мне подсказывает, что этого одесского парня Стерненко не скоро выпустят.
В других регионах подобное было?
Есть какие-то наезды. Сейчас вот было затишье, потому что внимание и общества, и правоохранительных органов приковано к событиям под Верховной Радой. Это тоже беспредел. Задержанных людей я считаю политзаключенными. Потому что гранату кидал один – я его не оправдываю, кто бы он ни был и какие бы цели не преследовал, этого, конечно, делать нельзя – а сидит восемнадцать из разных организаций. «Правосеков» среди них нет, но мы их тоже поддерживаем, тоже по возможности занимаемся их защитой. Вот сейчас было указание «плющить» тех, кто там засветился. Сейчас все немного улеглось и возьмутся за нас. Каких-то иллюзий или надежд, что нас не будут трогать, у нас нет. Все, как при Януковиче, ничего не изменилось.
Что «Правый сектор» планирует делать?
Будем давать отпор всеми законными способами. Будем искать ребятам защитников, будем проводить протестные акции, будем освещать эту тему. Мне как журналисту в прошлом ближе всего давать огласку. Чем больше шума вокруг таких репрессий, тем это лучше. Потому что плохие дела тайно не делаются. Меня саму при Януковиче хотели дважды посадить. От уголовного производства меня спасла именно колоссальная общественная огласка. Просто колоссальная. Они поняли, что от меня лучше отстать.
Мы надеемся, что сможем всеми возможными методами поддержать наших ребят, чтобы их оставили в покое. В принципе, я час назад сделала этот пост. Мы сами еще ошарашены. Будут еще совещания, будем решать. Сейчас это только мои мысли.
В своем посте Вы написали, что активистов, которые приехали поддержать Стерненко, специально чуть не переехали. Общались с кем-то их них?
Я не общалась, но рядом со мной девушка-сотрудница нашего штаба, которая с ними на постоянной связи. Я слышу все ее разговоры с ними. Они растерянные, не ожидали этого. Говорят, что люди были в масках, с оружием, ничего не объяснили, вели себя грубо. В связи с этим у них просто нет информации. Когда к парню пришли, он успел написать сообщение об обыске. После этого у него забрали телефон. Все. Адвоката не пустили. Это полный вакуум, нехватка информации. Когда его вывозили из квартиры, активисты попытались остановить машину. Среди них была женщина с маленьким ребенком, а машина поехала прямо на них, чуть не задавила людей, явно, специально. Парня этого они не видели, ничего сказать он не успел.
Но так всегда бывает, это не новость. Просто люди немного отвыкли от этого. Никто не ожидал, что после Майдана, тем более, когда есть внешний враг, до такого дойдут внутренние репрессии. Люди немного растеряны, но ничего, соберутся - будут давать отпор.