Бреши в Налоговом кодексе. Что теряют украинцы на оффшорных долларах?

Вывод капиталов в оффшорные зоны — проблема, распространенная по всему миру. В чем она заключается? Что теряют украинцы на оффшорных долларах? В разговоре с FaceNews украинский депутат-миллиардер отметил: Украину каким-то образом чаша оффшорного уклонизма минула. Другой нардеп — один из 25 в Верховной Раде, имеющих западное образование — утверждает: у нас все тоже не совсем хорошо, а пролоббировать в парламенте законы, ограничивающие избежание украинского налогообложения, крайне сложно. 

В декабре 2014-го западные медиа потряс скандал, получивший имя «люксембургской утечки» (Luxembourg leaks). Благодаря работе Международного консорциума журналистов-расследователей стало известно, что крупнейшие европейские и американские компании избегают налогов, выводя капиталы в государство Люксембург, и, таким образом, платя налоги там — гораздо меньшие, чем должны были бы заплатить у себя дома. В СМИ курсировал целый список этих компаний: журналисты подчеркивали, какие бизнесы неэтичны по отношению к гражданам своих стран. 

Таким образом, то, что для капитала национальных границ не существует, зацепило все страны мира, а не только Украину. Разница в том, что в Европе люди массово в курсе того, что несут операции с оффшорами для них как граждан, и появление списка оффшорных уклонистов поставило общественность на уши. Тогда как в Украине гражданского давления на перекрытие возможностей для налогового уклонизма фактически нет. 

Оффшорные схемы — грабеж народа или способ обезопасить свой бизнес от коррумпированных органов?

«Хотите получить законную структуру, которая позволит аккумулировать заработанные деньги в свободной от налогов и надежной стране?» - вопрошает украинский сайт, предоставляющий услуги по регистрации и консультированию оффшорных компаний для украинцев. На первый взгляд, звучит заманчиво и справедливо. Не хотите платить взятки и налоги на неэффективно работающее государство? Мы предоставим вам возможность этого не делать!

Но давайте попробуем разобраться, что еще означает «аккумулировать заработанные деньги в свободной от налогов и надежной стране».

Во-первых, это означает, что зарабатывать деньги тот, у кого есть что вложить, будет за счет украинских работников, за счет дешевизны сырья и рабочей силы здесь, а за издержки на построение инфраструктуры — дорог, электросети, трубопроводов и прочего — а также на социальные выплаты отчислять ничего не будет. Хотя вся эта инфраструктура и социальные выплаты необходимы как для его производства, так и для обеспечения жизнедеятельности его работников, без которых никакой прибыли бы не было. 

Более того, деньги, которых какому-нибудь солдату, потерявшему конечности, не хватает на протезы и реабилитацию, в обход украинских налогов утекают на заграничные счета. А этот солдат, между прочим, потерял самое дорогое — здоровье — защищая территорию, без мира и спокойствия на которой прибыль, отправляющаяся на Кипр, не смогла бы появиться. 

Во-вторых, это означает, что инвестор не отдает ни копейки на финансирование коррумпированных милиционеров-судей-налоговиков-беспредельщиков, на вскармливание врачей, которые хотят учиться за счет государства, а лечить только за взятки, и прочие коррупционные реалии Украины. То есть, инвестор вкладывает только в создание рабочих мест, а всю остальную недобросовестную государственную машину не финансирует. 

Сам инвестор, при этом, конечно же, больше печется о том, чтобы у него бизнес не «отжали», и чтобы «откаты» не платить, а бойкотирование финансирования коррумпированных по факту ведомств является, скорее, побочным эффектом. 

Итак, мотивы и последствия выведения денег в оффшоры сразу представляются нам в двойном свете. Вопрос неоднозначный, однако однозначно, что, если стараться делать украинское государство работающим и процветающим, то с оффшорами придется бороться. Работают ли с украинскими финансами уклонистские схемы? Как? На эти и другие вопросы ответили миллиардер-нардеп Сергей Тарута и нардеп с западным экономическим образованием Юрий Левченко.

Миллиардер: «Большие компании никогда, во всяком случае, в последнее время не пользовались никакими оптимизационными схемами»

Внефракционный нардеп Сергей Тарута — миллиардер, не раз входивший в десятку самых богатых людей Украины. Хоть предприятия Таруты и были в основном сосредоточены на Донбассе, однако бизнесмена ассоциируют скорее с «оранжевым блоком», чем с Януковичем и его компанией.  

Вы ранее говорили, что если в Украине ужесточить регламентацию трансфертного ценообразования и вывода денег в оффшорные зоны, то ничего не изменится, потому что у нас все и так якобы зарегистрировано. Что вы имели в виду? Деньги в оффшоры из Украины не выводятся? 

Я хотел сказать, что здесь очень много спекуляций, в том числе в отношении оффшоров. Это только отчасти может быть правдой. Большие компании, которые работают с западным аудитом, которые работают на рынках международных заимствований — они никогда не пользовались, во всяком случае, в последнее время не пользовались никакими оптимизационными схемами, как считают. И когда здесь рассказывают, что вот в оффшоры идут деньги, но мы не увидели в бюджете ни одной копейки доходов от того, что сейчас закроются оффшоры...

Так они вроде и не закрываются...

Ну почему же? Мы там голосовали... Проблема другая. У нас, во-первых, есть ратифицированное парламентом соглашение с Кипром, которое приняли еще, там, полтора года назад, которое мы не имеем права в течение пяти лет менять, которое может привести к гораздо большим последствиям со стороны Кипра. Дело в том, что многие западные банки, не доверяя нашей судебной системе, сами предлагают создавать так называемые компании специального назначения, и это компании в основном на Кипре.

«На Кипре очень понятное и хорошо защищающее для финансистов английское право»

Почему на Кипре? Почему, например, не в Германии?

Дело в том, что на Кипре английское право, и для финансистов оно очень понятное и хорошо защищающее. В Германии — саксонское право. А английское право — оно дает возможность полностью защиты инвесторов. Никто напрямую не инвестирует. Мы строили в Алчевске машинный завод. Это большая инвестиция, где с нами участвовала на сегодня номер один компания в мире по трейдерству, по продажам. Они сразу сказали: мы создаём SPV, и через это будем финансировать. Но это не означает, что кто-то здесь оптимизирует и выводит деньги. Это разные вещи.

Есть компании, которые оптимизируют, которые воруют бюджет, на находясь в оффшорах. Поэтому здесь нужно разделить. Если есть какие-то проблемы по выводу денег — мы их знаем прекрасно, и можем бороться с этим без популизма.

Так а почему не боретесь?

Извините, это вопрос не ко мне. 

В «Киномании», где один из четырёх основателей — ваша дочь, а ещё один основатель — кипрская компания «Н. С. Планет филмз ЛТД» - зачем там эта кипрская компания? Какую функцию она выполняет?

Я не знаю. Может быть, это один из западных инвесторов, который пришёл, обезопасил себя. Почему Кипр, многие компании в Америке, в Голландии? Потому что законодательство либеральное с точки зрения и защиты собственности, и налогообложения. Надо больше работать на уровне правительств, и, я думаю, все вопросы можно будет урегулировать. 

«Из-за оффшорных зон создаются возможности, чтобы выводить сотни миллионов долларов из Украины, не оплачивая ни единой копейки налогов», - нардеп Левченко

Юрий Левченко — один из немногих свободовцев в нынешнем созыве Верховной Рады, отличается взвешенными суждениями и широтой взглядов, а также двумя западными образованиями: с отличием окончил экономический факультет Лондонской школы экономики и политических наук, также обладатель магистрского диплома Магдебургского университета имени Отто фон Герике (Германия). 

Тарута говорит, что на самом деле сейчас все крупные финансовые потоки, которые могли бы избегать налогообложения, уходя в оффшоры, уже легализированы и под контролем. Что вы думаете по этому поводу?

Я абсолютно с этим не согласен. Можете посмотреть просто на то сопротивление, которое есть сегодня в Верховной Раде по отмене одного-единственного договора с республикой Кипр об избежании двойного налогообложения. Все же надо смотреть по фактам. Если говорят, что все нормально, что тот Кипр уже ни на что не влияет, что на Кипр уже деньги не выводятся — то почему не отменить этот договор? Где логика? 

Общество этого требует, все об этом говорят, господин министр обещал ее отменить — но этого не делается. Наоборот — оттягивается, оттягивается, оттягивается. Я это знаю, потому что я сам зарегистрировал соответствующий законопроект, и я от них все время требую, чтобы они его рассматривали, а они отказываются его рассматривать. 

«Как раньше олигархи использовали механизмы трансфертного ценообразования, так и сегодня это продолжается»

То есть, нет, я убежден, что через так называемые оффшорные схемы — потому что тот же Кипр не является де юре оффшорной зоной сегодня, но де факто это оффшорная зона — через Кипр, через разнообразные острова в Карибском море, через, кстати, некоторые европейские зоны — сейчас еще нет, но готовится очень негативное соглашение с Ирландией по двойному налогообложению — по сути создаются возможности, чтобы выводить сотни миллионов долларов из Украины, не оплачивая ни единой копейки налогов. 

И это не только из-за таких договоров. Есть также вопрос трансфертного ценообразования. Потому что правительство рассказывает, что оно борется с трансфертным ценообразованием, рассказывает, что, вот мы побороли, а на самом деле те изменения, которые вносились тогда, 28 декабря, ночью, бегом в Налоговый кодекс, ничего по сути не изменили. Как раньше олигархи использовали механизмы трансфертного ценообразования, чтобы избегать надлежащего налогообложения, так и сегодня это продолжается. 

Объясните, пожалуйста, как это работает. Вот мы видим в Едином государственном реестре юридических лиц и физических лиц-предпринимателей, что основатель или один из основателей — кипрская компания. Что это означает? Что происходит с налогами? Компания же тут работает, на нашей территории — как она может не платить здесь налоги?

Если мы говорим об именно ситуации с Кипром, то соглашение с ним об избежании двойного налогообложения, которое у нас сейчас действует, позволяет с помощью массы механизмов компаниям, которые зарегистрированы на Кипре, платить налоги на Кипре, а не в Украине. То есть, там прямым текстом прописываются механизмы, что в Украине они почти что никаких налогов не платят. Более того, там есть масса таких «пробелов», потому что это умышленно прописанные механизмы — для того, чтобы через договора лицензирования, через договора об интеллектуальной собственности — так называемые роялти — и другие такие механизмы тоже выводить. 

Например, можно договор по роялти подписать с фиктивной кипрской компанией на несколько миллионов долларов, и, таким образом, нарисовать себе расходы в Украине. То есть, ты себе подписываешь договор-роялти с кипрской компанией, на несколько миллионов долларов. Написал, что это тебе на расходы украинской компании. В резульате, у тебя заниженная прибыль в Украине, и ты не платишь налог на прибыль, а эти деньги идут тебе самому на Кипр. И это один из механизмов, и таких механизмов очень много. 

«Речь идет о сотнях миллионов долларов в месяц, которые не облагаются»

Часто кипрская компания является не основателем, а лишь одним из сооснователей. Как выходит, что эти другие основатели не платят тут налоги? Или они платят?

В том-то и дело, что там так прописано, что даже если есть хоть одно лицо кипрское — не обязательно даже, чтобы у него было 50%. Там, кажется, прописано просто, что у него должно быть более 20%, может, 25% если компании украинской принадлежит кипрскому соучредителю — это уже позволяет еиу подпадать под соответствующие механизмы этого договора. То есть, даже не обязательно, чтобы 100% собственности было у кипрской компании, или даже 50% плюс одна акция. Даже это не обязательно.

Сколько денег таким образом избегает налогов? Сколько бы могло дополучить государство?

По состоянию на сегодня, сложно оценить. Можно сказать, что за последние приблизительно 10-12 лет, по разным оценкам экспертов, это от 35 до 42 миллиардов долларов, которые были вообще не обложены налогами. Сейчас, конечно, несколько уменьшился этот поток, ввиду экономической ситуации, но я оцениваю, что речь идет о сотнях миллионов долларов в месяц, которые могли бы облагаться налогом. То есть, это не сумма налогов, которые могли бы поступать в бюджет, но это объем потоков, с которых можно было бы брать налоги. 

Сколько там налогов от этих сотен миллионов? Процентов двадцать?

Вы понимаете, я же не участник исполнительной власти, мне сложно сейчас... если бы я был в фискальной службе и обладал соответствующей скрытой информацией, я мог бы точно это проанализировать. Я сейчас могу, принимая во внимание тенденции прошлого и то, что сейчас происходит, приблизительно сказать, что это плюс-минус несколько сотен миллионов долларов в месяц. Но точно мне сложно сказать.

«Кипр — маленькая страна на 750 тысяч человек, которая ежегодно «инвестирует» якобы в Украину миллиарды долларов»

Насколько сложно урегулировать этот вопрос? То есть, какие-то законы можно сейчас принять — и все заработает?

Если по Кипру — мы просто отменяем соглашение с Кипром. Всё. Украина от этого ничего не теряет, потому что Кипр не является фактическим инвестором. Очень интересный показатель относительно того, как много денег выводится на Кипр: маленькая страна на 750 тысяч человек, у которой нет никакого собственного производства, которая кроме как туризмом, финансовым сектором и шипингом больше ничем не занимается — она ежегодно «инвестирует» якобы в Украину миллиарды долларов.

Что это за деньги? Это деньги, которые были выведены без налогообложения, а потом возвращаются, как якобы инвестиции. Вы знаете, это наилучший показатель того, что эта схема продолжает работать, собственно говоря. Поэтому мы не потеряем ничего, если мы отменим это соглашение с Кипром, и я настаиваю на том, чтобы оно было отметено. Это раз. Но нужно проанализировать — я сейчас этим занимаюсь — похожие договора с другими государствами. Это же не только Кипр — есть ряд государств, с которым есть договора, которые позволяют заниматься такими операциями. 

Кроме этого также вопрос трансфертного ценообразования. Это очень важно. Что такое трансфертное ценообразование? Это когда у нас сегодня, например, ГОК — горно обогатительный комбинат — есть прокладка у него в Великобритании или где-то еще. Обычно это сейчас в Великобритании. Они продают свою продукцию не конечному потребителю на рынке. Они продают по заниженным ценам свою продукцию своей же фирме в Великобритании. Соответственно, их юридическое лицо в Украине показывает убытки — цена-то заниженная. И они не платят никакого налога на прибыль. А фирма в Великобритании уже, используя благоприятные налоговые механизмы там — или в других странах — перепродает уже конечному потребителю. И вся прибыль остается там. Не в Украине, а там, там он облагается налогом. 

На тамошних счетах?

Да. 

Но разве в Британии для них выгоднее налогообложение, чем наше? Там ведь, в конце концов, сделки тоже как-то облагаются налогом? 

Конкретно для металлургии это можно использовать. Прокладка там зарегистрирована. Это вот конкретно Ferrexpo господина Жеваго — это его пример. Прокладка Ferrexpo зарегистрирована там, но она торгует — если посмотреть эту паутину, то это еще масса прокладок, Бермудские острова, Виргинские острова и так далее. Просто оно туда перебрасывается, а там уже все распределяется. Конечно же, для определенных отраслей в Британии могут быть более благоприятные условия налогообложения. Это логично, что в одних странах более благоприятные, в других — менее. 

Владельцы комбинатов не останутся в убытке, даже если будут платить налоги честно

Но тут вопрос в том, что тут не вопрос в налоговой системе. Даже если бы мы разобрались с этим трансфертным ценообразованием, то наши горно-обогатительные комбинаты не стали бы убыточными. Они бы даже с нашей действующей налоговой системой были бы прибыльными, и все равно бы эти собственники получали прибыль. Просто немного меньше прибыли, чем так. 

Вот, собственно, в Британии тоже активисты, политики борются с оффшорами, потому что британские миллиардеры тоже схемы с избежанием налогообложения используют.

А это всюду, абсолютно. Но там реально борются.

Есть ли где-то успешные примеры борьбы?

Да, конечно же есть. В той же Великобритании несколько лет назад была ситуация с известной сетью кафе Starbucks. Британские отделения Starbucks показывали несколько лет подряд нулевую прибыль, хотя было очевидно, что это мегаприбыльная компания. Почему? Из-за оффшорных схем. Таким образом было все зарегистрировано, что они, по сути, увеличивали затраты, а прибыль выводили на другие юридические лица. И они получили много штрафов за это, и вопрос был закрыт. 

То есть, борьба с конкретной компанией может быть успешной?

Абсолютно. Но есть же несколько моментов. Если мы смотрим на Западную Европу на уровне законодательства, то там, в принципе, борьба с так называемыми оффшорными схемами нормально прописана. Там вопрос как раз во внедрении в жизнь, в том, чтобы правоохранительные органы занимались тем, чтобы это все работало. Но они там этим занимаются. То же самое трансфертное ценообразование — это же на самом деле довольно кропотливая работа. Доказать, что это заниженная цена, а не объективная. То есть, это работа.

И если правоохранительные органы не хотят этим заниматься, как у нас, то ничего не происходит. А там хотят этим заниматься. Но там, кроме отсутствия энтузиазма правоохранительных органов — у нас еще и законодательное поле не соответствует действительности, потому что сегодня как у нас выглядит налоговый кодекс — он очень легко позволяет использовать трансфертное ценообразование. То есть, даже если бы у нас были кристально чистые правоохранительные органы — все равно остался бы «пробел», через который можно было бы этим заниматься.